Он сообщал, что мать работает
поденщицей у писца, - приходится каждый день ходить в Фивы.
"Когда я возвращусь, - писал Нугри сыну, - ты сможешь жениться. А
пока я не могу быть поддержкой семье, твой долг, как старшего сына,
заменить братьям и сестрам отца. Но еще больший долг - позаботиться о
матери. Помнишь ли, сын Мимуты, что ты обещал сделать спокойной ее
старость?"
Однажды после обеда Нугри лежал и думал о семье. Он вспомнил, что
писал сын о семьях каменотесов и каменщиков: "Все женщины, как и моя мать,
работают в Фивах. Работа тяжелая". Значит, все бедствуют.
Он не слышал, как Кени проснулся и сел рядом с ним.
- Не спал? - спросил Кени.
Нугри повернулся к нему.
- Нет, Кени. Мысли не дают покоя.
- О чем думал?
Нугри тихо заговорил, оглянувшись по сторонам:
- Давно думаю, никому не говорю. Умрет Рамзес - много сокровищ
положат с ним в могилу. Зачем мертвецу золото? Я возьму драгоценности и
поделю их среди семей нашей деревушки. Пусть люди живут в мире и
довольстве. Пусть отдохнут женщины от непосильного труда. И пусть сыты
будут дети.
Кени молчал.
- Ты не одобряешь моего замысла? - с огорчением вскричал Нугри. - Что
может быть выше его?
Кени поднял голову.
- Я восхищен тобою, Нугри! - взволнованно сказал он. - Но обдумал ли
ты, какие ждут нас трудности? Допустим, что мы проникнем в чертог
вечности, подымем опускные двери. А ведь нужна смелость, чтобы
противостоять богам. Они разгневаются и поразят нас за такое дело.
- Трусишь? - презрительно усмехнулся Нугри.
- Нет, не трушу. Но боюсь судей подземного мира, когда душа после
моей смерти предстанет перед ними.
- А я не боюсь судей, потому что наше дело справедливо.
- Да, справедливо...
- Так почему же ты колеблешься?
- Я боюсь неудачи. Боги будут нас пугать, преследовать... В темноте
мы легко заблудимся и погибнем с голоду.
- И все же мы пойдем, Кени! Не итти нельзя. Но если ты боишься, Кени,
я найду себе спутников.
- Нет, Нугри, я не боюсь! Я пойду с тобой!
- Я знал, что ты согласишься, Кени! Хотя ты мог бы отказаться. Ведь у
тебя никого не осталось в живых.
- Да, у меня родных нет. Но я рад помочь голодным, потому что я сам
бедняк и жил всегда в нужде.
- Не привлечь ли нам в помощь несколько человек? - предложил Нугри.
- А кого?
- Старого Тинро и его сына Ани.
Кени широко улыбнулся.
- Этих людей мы знаем много-много лет, - сказал он. - Но подожди
говорить им. Зачем смущать их покой? Скажем им в тот день, когда будут
хоронить Миамуна.

9
Прошло четыре года.
В тяжелом труде, среди голодных, больных и озлобленных людей
закалялся дух Нугри. Много людей умерло на его глазах от болезней. Погиб и
молодой Ани, сын каменщика Тинро. Старик остался один. Он бы совсем пал
духом, если бы не Нугри и Кени. Они ободряли его, часто беседовали с ним.
И однажды рассказали ему о своем замысле. Выслушав их, Тинро поклялся
помочь Нугри.
Однажды Нугри получил письмо от сына. Оно было печальное. Аба сообщал
о смерти матери.
Нугри опустил голову, и слезы полились из его глаз. Мимута умерла!
Умерла женщина, с которой он прожил много лет. С ней он делил только одно
горе, потому что радостей не было. Страшная жизнь стояла перед его глазами
- вся жизнь в нищете и непосильном труде.
Сквозь слезы, застилавшие глаза, Нугри стал читать письмо дальше. Аба
писал, что место матери заняла старшая сестра: хотя ей нет еще и
двенадцати лет, она неплохо справляется с хозяйством. О себе сын сообщал
радостную весть: он уже писец и работает в Фивах при наместнике.
Аба подробно описывал, как стал писцом. Сперва он работал по сбору
продовольствия, вел учет поступавших натурой податей с земледельцев,
скотоводов, охотников и рыбаков. Когда наместник назначил его работать на
складе, Абе пришлось трудно: он должен был присутствовать при ссыпке
зерна, наблюдать за правильным поступлением налогов. Аба громко выкрикивал
вносимую меру, и писцы заносили количество принятых продуктов в свои
книги. Он мечтал стать начальником деревушки и приобрести право носить
трость, символ знатности.
Нугри вспомнил, как этот наместник отправил их строить эту проклятую
гробницу.
"Как может сын Мимуты работать у такого человека?"
Сгоряча Нугри написал сыну резкое письмо, в котором порицал его за
службу у недруга бедняков. Но Кени отговорил Нугри посылать это письмо.
- Все писцы притесняют народ, - сказал Кени. - И наместник Фив не
хуже остальных злодеев. Пусть Аба не ссорится с ним попусту и работает у
него. Выслужившись, он сможет улучшить положение бедняков, будет радостью
и защитой их. У него они найдут справедливость и милосердие.
- Может быть, ты прав, - согласился Нугри и написал сыну другое
письмо. Он поручил ему заботиться о детях, переселить их к себе в Фивы.
Гробница была построена. Люди надеялись возвратиться вскоре на
родину. Нугри был озабочен. Не радовало его возвращение в Фивы. Что там
делать? Опять влачить жалкое существование, умирать с голоду? Нет, он не
пойдет, пока не будет сокровищ. С ними, только с ними возможно возвращение
в родную деревушку.

10
Опираясь на посох из черного дерева с золотой оправой, старый Рамзес
вошел во двор в сопровождении царевича Мернепты. С давних пор вошло у него
в привычку осматривать по утрам свое имущество. Он побывал в складах, где
стояли колесницы и хранилось оружие, затем в стойлах, чтобы полюбоваться
вавилонскими конями и азиатским скотом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17