Правда, он убил одного негодяя, но это было слабым утешением.
Больше всего его терзала судьба Селины, о которой он ничего не знал.
Оставалось лишь надеяться, что ей и Этьену удалось скрыться. Хотя, возможно, ее схватили и тоже держат где-то рядом. Он выкрикивал ее имя, но темнота отвечала молчанием. Ни один звук не проникал сквозь толстые стены, которые лишь отзывались эхом его собственного голоса.
Его попытки выбраться отсюда оказались тщетными. Каменные стены и пол темницы не давали возможности совершить подкоп, тяжелая дубовая дверь не поддавалась, сколько бы он ни пробовал наваливаться на нее всем своим весом и как бы сильно ни стучал по ней. На шум, который он при этом производил, ни разу не появился стражник, чтобы утихомирить беспокойного пленника. Его оставили в одиночестве сходить с ума.
Сходить с ума от тревоги за Селину.
Это была самая большая мука, которую мог придумать для него Турель. Гастон уже начал верить, что этот подонок решил поиздеваться над ним. Хотя откуда тому знать?
Нет, Турель наверняка не знал, что значит для Гастона жена. Он и сам до последнего времени не понимал этого.
Тут он обнаружил, что не может заснуть… потому что все его мысли обращались только к ней. Ему была безразлична собственная судьба, только бы жизни Селины ничего не угрожало.
Удивительно, но это была истинная правда. Если он не выйдет отсюда живым, если умрет, так и не увидев ее, если все его надежды отомстить за смерть отца и брата и восстановить справедливость будут обречены на неудачу и Турель возьмет верх, он спокойно уйдет в мир иной, если узнает, что с Селиной все в порядке.
Впервые в жизни его посетили такие мысли. Сколько он себя помнил, всегда на первом месте были его собственные; желания, собственное благополучие, собственные планы. Теперь же главной стала забота о ком-то другом.
Гастон долгими часами зверем метался из угла в угол и наконец сделал то, о чем даже не помышлял долгие годы: один в полной темноте, он опустился на колени и начал молиться.
Он молился, чтобы Селине удалось бежать вместе с Этьеном. Чтобы она добралась до замка и дождалась затмения. Чтобы она вернулась в свое время. Чтобы не рисковала, пытаясь помочь ему.
Никогда — даже в самые трудные и опасные моменты на полях сражений — он не молился с такой истовостью, никогда не обращался к Богу с просьбой взять его жизнь взамен ее. Он бы отказался от всего, что имел, с радостью умер бы, только бы спасти ее.
Гастон стоял на коленях, с опущенной головой и закрытыми глазами, когда услышал шум. Сначала он подумал, что ему померещилось. Что это последствия голода, жажды и усталости. Но звуки становились все громче и явно приближались. Шаги по коридору. Четверо человек, может быть, пятеро. Гастон вскочил и прижался к стене возле самой двери. Он жен воспользоваться шансом и попытаться бежать. В замке заскрежетал ключ. Тяжелая дверь чуть тронулась, комнату проник свет от горящего факела. Гастон напрягся и приготовился к прыжку.
— Не двигайтесь, сэр Гастон, — поспешил предупредить его один из пришедших и толкнул дверь. — Позвольте нам сказать.
Гастон промолчал, но не расслабился и уже готов был что есть силы броситься на вошедших, как замер, заметив на них бело-голубые мундиры королевской стражи.
— Милорд, — произнес, низко поклонившись, один из солдат, как будто находился на балу, а не в темнице. — Его величество желает видеть вас.
Стражники принесли с собой пищи и воды, а также смену одежды и ждали снаружи, пока Гастон приводил себя в порядок, засыпая их вопросами.
Он даже не притронулся к еде, когда узнал, что его жена тоже находится наверху, в компании короля. Гастон лишь осушил большую флягу воды, и когда они спешили длинными коридорами наверх, стражники рассказали, что ее схватили вместе с ним. Нет, она не пострадала в схватке. А помощь вызвал его стражник Этьен. Он был ранен, однако ему удалось добраться до замка, после чего он впал в беспамятство. Нет, они не знают о его нынешнем самочувствии, но капитан Ройс здесь — это он послал гонцов к королю.
Наверху, в главном зале замка де ла Туреля, толпились воины короля, люди Туреля, было и несколько человек из свиты Гастона. Его проводили в покои в задней части замка, где по противоположным сторонам комнаты в ожидании расположились четверо, словно полки на поле битвы, готовые по сигналу броситься в атаку: король, Ройс, Турель и… Селина.
Когда за вошедшим Гастоном закрылась дверь, ему не пришло в голову поприветствовать короля — он бросился к Селине. Она тоже поспешила к нему, и, встретившись посередине комнаты, они обнялись на глазах у всех.
— С тобой все в порядке? — Он привлек ее к себе. В первый раз со времени их разлуки он вздохнул полной грудью.
— Да, — ответила она, так же крепко сжимая его в объятиях. — Ас тобой?
— Сэр Гастон, я хочу получить твои объяснения, — нетерпеливо прервал их король. Нахмурясь, он стоял у очага. — Герцог по-своему изложил случившееся, а леди Кристиана позабавила меня поистине волшебной историей. Но боюсь, я так и не узнал правды о том, что произошло в лесу. Может быть, ты соизволишь рассказать мне об этом?
— Да, ваше величество. — Гастон отпустил Селину, чтобы отвесить запоздалый поклон. И тут же с удивлением посмотрел на жену, словно услышал нечто странное: — Леди Кристиана?
— Я пыталась объяснить королю Филиппу, кто я такая, — прошептала она. — Но у меня нет доказательств.
— А где же узел с твоими вещами? — спросил он, помрачнев.
— Потеряла в лесу. — Она посмотрела на него потемневшими от беспокойства глазами. — Ройс сказал, что Этьен, добравшись до замка, говорил о сумочке, но при нем ее не оказалось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114