).

, — самодовольно заявила она, извлекая из вазы гроздь опалово-белой смородины. Пристально глядя Моргану в глаза, она покачала ягодами над его телом, затем медленно сжала их в кулаке так, что терпкая жидкость потекла капля за каплей ему на грудь и живот.Он застыл в нетерпеливом ожидании и желании, наблюдая за её языком, облизнувшим губы. Как он и предполагал, она опустила голову, и он ощутил на своём бедре шёлковое прикосновение волос и вуали в чувственной прелюдии, а затем касание её горячего, влажного рта к его охваченной страстным желанием плоти.Хотя он знал, чего можно ожидать, мускулы его машинально напряглись, ощущения были сродни ощущениям человека, которого собираются клеймить раскалённым железом. Он втянул воздух и непроизвольно вздрогнул, когда влажный язык коснулся горячей кожи.Не торопясь, Хетер принялась слизывать липкий, густой сок. Неторопливыми движениями она напоминала ленивую кошку, занятую своим туалетом. Язык двигался по поверхности поднимающейся и опускающейся груди. Нос зарывался в тёмные волосы. Губами она ощущала биение его пульса. Она опустилась ниже, на поверхность напряжённого живота, и язык проник во впадину пупка, чтобы слизать там единственную каплю нектара.Она слегка приподнялась над ним, чтобы выжать остатки сока из ягод смородины, все ещё зажатых в её руке. Капли сока пролились дождём на жёсткий стержень, покрыв его блестящими полосками, которые стекали, образовывая лужицы на двух шарах у основания.Когда она сомкнула на нём губы, обсасывая, потягивая, заливая волнами удовольствия, Морган был уверен, что уже умер и попал в чистилище. Испытываемые им чувства были слишком чудесными, чтобы он мог подумать, что находится в аду, и слишком мучительными, чтобы допустить, что он в раю. Это продолжалось до тех пор, пока Морган не начал скрежетать стиснутыми зубами, пытаясь предотвратить прорыв плотины.Пользуясь своим превосходством в силе, он потянул её вверх и помог направить себя в гостеприимное убежище её тела, излучающего страсть. Одно продолжительное приятное погружение — и он вошёл в неё целиком. Её внутренние мышцы охватили его подобно шёлковой муфте. Его стон был повторён ею, когда они оба, очертя голову, бросились в вихрь наслаждения, с головокружением почти до потери сознания, по спирали цветов всех оттенков радуги, которая вела их, поднимаясь и набухая до тех пор, пока наконец нежно не обвила их, опустив на осыпанные звёздами берега.Ослабевший и пресыщенный, он прижал её к груди:— Леди, когда я сказал вам, что у вас злой язык, я и не предполагал, что настолько прав.— Вы ещё даже не осознали этого полностью, — самодовольно заверила она. — Хотя, готова биться об заклад, это для вас первый звонок. — Её слова сопровождались звоном колокольчиков, укреплённых на лодыжке.Он засмеялся:— Ты понимаешь, что нам придётся теперь мыться заново, чтобы во сне не прилипнуть друг к другу.Она подавила зевок:— Надеюсь, что не засну в ванне.Ответом был его смех, негромкий и озорной:— О, это я тебе гарантирую, милая, так как теперь моя очередь мыть тебя. ГЛАВА 35 Сквозь сон Морган услышал посторонний шум, словно кто-то ворчал, лаял и скрёб когтями. Он беспокойно заёрзал, желая прогнать эти звуки, но всё было напрасно: шум не пропадал. Медленно он начал просыпаться и наконец понял, что это Пиддлс ломится в закрытую дверь между гостиной и спальней.— Проклятая зверюшка! — спросонок пожаловался Морган. — Заткнись, собака! — прошипел он. Рядом с ним зашевелилась Хетер:— В чём дело? Ему надо войти?— Откуда мне знать? — проворчал Морган. — Я не понимаю по-собачьи.Простонав, она откинула простыню и села с ещё закрытыми глазами.— Я позабочусь о нём. — Она пошарила в темноте в поисках халата и домашних туфель, но внезапно застыла и стала принюхиваться. — Морган? Я чувствую дым. Похоже, что-то горит.— Может быть, кто-то сжигает мусор, — пробормотал он.— Очень вероятно, — согласилась она. Было жарко, и окна раскрыли для доступа прохладного ночного воздуха. — Наверняка именно это раздражает Пиддлса.Хетер встала с постели и, шаркая, пошла в соседнюю комнату, успокаивая раздражённого щенка:— Тише, пока ты не поднял всех.Ощупью она нашла спички и свечу на каминной полке, не рискуя искать одну из керосиновых лам, чтобы не разбить её в темноте.— Пошли, Пиддлс, к твоему ящику. Сейчас слишком поздно, чтобы выходить на улицу. Или, вернее, слишком рано, — поправила она, прищуриваясь на стрелки каминных часов, которые показывали четверть третьего утра. Только взглянув на собаку, она заметила тоненькие струйки дыма, поднимавшиеся через щели между досками в тех местах, где пол не был покрыт ковром. Пиддлс принюхивался к дыму и угрожающе ворчал, словно пытаясь заставить его исчезнуть.— О Боже! — вырвалось у неё. — Морган! Морган! Снизу поднимается дым! Мне кажется, дом горит!Морган выскочил из постели, как будто им выстрелили из пушки. Сна как не бывало. Он натянул, не застёгивая, джинсы и не стал возиться с ремнём и носками, надев сразу сапоги.— Пошли! — приказал он, хватая её за руку и толкая к двери.У него хватило сообразительности ощупать дверь, прежде чем он распахнул её и вытащил Хетер за собой в коридор. Пиддлс следовал за ними по пятам.Здесь дым был гуще, чем в комнатах, но когда он, перегнувшись через перила, посмотрел вниз, то не увидел пламени.— Буди остальных, — велел он. — Я спущусь посмотреть, насколько это серьёзно и как далеко распространился огонь.— Морган! — Хетер потянула его за руку. — Не забудь о Чинг Юнге. Он, чтобы не занимать комнаты наверху, устроился в кладовке. И будь осторожен.— Ты тоже, — сказал он, быстро поцеловав её, и исчез, прежде чем она успела сказать что-либо ещё.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114