– Ты не хочешь меня. Это лишь минутное желание. – Она помолчала и снова выдала ирландскую мудрость: – Съеденное угощение быстро забывается.
– Не стоит делать поспешных выводов, дорогая, тем более что меня еще никто ничем не угощал.
Она застонала.
Она ощутила, как он поднес ее руку к губам и начал целовать пальцы. Он не сводил с нее глаз, и ее тело охватил трепет от его тепла, его учащенного дыхания, от передающегося ей волнения при слиянии двух тел.
– Поговори со мной, красавица. Рассмеши меня или рассердись на меня. Сделай что-нибудь, что заставит меня забыть о том, как сильно я хочу тебя.
Словно пелена застлала ей глаза, когда она услышала его слова. Она пыталась уговорить себя быть благоразумной, она перечисляла по пунктам доводы в пользу того, что этот мужчина ничего не значит в ее жизни. Всего несколько дней назад она держала в руках плакат, на котором было написано «ПРИНЦ – ЛЯГУШКА!» Она воодушевилась.
– С лягушкой не так-то просто справиться, – бодро провозгласила она.
– О Синтия, – растягивая слова, с улыбкой произнес он, – я мог бы показать тебе высочайший класс, так что тебе стало бы не до разговоров о каких-то лягушках.
Она вспыхнула. Заметив, что он собирается встать с кровати, она спросила:
– Куда ты?
– Принять ванну. Холодную. У нас остался лед?
Он посмотрел в сторону серебряного ведерка с кубиками льда.
Уже почти наступил рассвет (как будто она могла бы об этом забыть). Наверное, не меньше миллиона птиц решили оповестить ее о том, что проснулись. Мысль, что принц наслаждается жизнью в ванне, в этом фарфоровом чуде семи футов длиной, заставила ее задрожать. О, они бы могли поставить мировой рекорд по превращению воды в клубы пара!
Принц направился в сторону ванной, и цепь потянулась за ним. Вдруг он остановился, словно почувствовав ее игривое настроение.
– Хочешь ко мне присоединиться? Я даже разрешу тебе воспользоваться маслом для душа «Страсть Присциллы». И обещаю вести себя прилично.
– У тебя бровь дергается.
– Нет, ничего подобного. Я просто умею двигать бровями. Хочешь увидеть, что я еще умею приводить в движение?
Он замолчал, и его глаза расширились от удивления. Он произнес отчетливо, как будто обвиняя ее публично:
– Син-ти-я!
На его глазах пояс на боксерах сам по себе оттянулся и снова щелкнул о кожу.
Она мысленно поприветствовала Элмера, посылая в его адрес слова одобрения и похвалы.
Глава одиннадцатая
Принц был в королевской ванне уже около часа, когда Наоми прибыла с завтраком. И с обедом. И с ужином. И с закусками.
Вообще-то она ограничилась тем, что принесла два нагруженных блюдами подноса, которые поставила на столике розового дерева у двери.
– Этого должно хватить для двоих на целый день, – проворчала Наоми. – Я начала грунтовать стены во второй гостиной и не собираюсь прерываться, пока не закончу.
Синтия наклонилась вперед, заметив, к своему удовольствию, что пальцы почти не болят. Наверное, они так быстро зажили, потому что ей не приходилось носить обувь и вообще создавать дополнительную нагрузку па стопу. Она и не ожидала так быстро исцелиться.
– О, боже мой! – воскликнула она и едва не рассмеялась, когда взглянула на подносы.
Для нее и принца приготовили настоящий пир: булку белого хлеба, банку арахисового масла, джем, большой термос с горячим кофе, несколько пакетиков сахара, двухпроцентное молоко, шесть упаковок диетической содовой (по крайней мере, Наоми продемонстрировала трогательную заботу об их весе), хрустящие хлопья (кто же знал, что у них были хлопья в виде четырехлистного клевера?), пакет со льдом, фрукты, картофельные чипсы и соленые крендельки. Ни икры, ни воды по абсурдно дорогой цене!
Им предлагалось воспользоваться одноразовыми столовыми приборами. Наверное, Наоми опасалась, что они сумеют использовать обычную вилку как грозное оружие. Здесь же Синтия увидела чашки, блюдца и тарелки из тончайшего китайского фарфора. Она не могла не рассмеяться, заметив нелепое сочетание пластиковых вилок-ложек и столового сервиза словно из музея.
Но самое главное, что порадовало ее, – это сложенная на подносе газета. Синтия не могла дождаться, когда откроет страницу деловых новостей. Она бы не удивилась, узнав, что цены на рынке за последние три дня обрушились или произошло что-то другое, не менее драматичное.
– Я ушла, – сообщила Наоми, вдруг вспыхнув. Синтия не знала, чем объяснить это смущение: тем, что ее похитительница принесла еду, или тем, что осознала тяжесть совершенного преступления.
– Подожди! Я хочу, чтобы ты осталась и выпила со мной кофе, – поспешно обратилась она к Наоми. – Я подозреваю, что твой брат заснул в ванной, а мне скучно.
Синтию нисколько не удивляло то, что Феррама исчез так надолго. Она чувствовала, что колдовство Элмера все еще действует, но она, например, ощущала, что ее покинули последние силы, и не удивилась бы, скажи принц то же самое о себе. Вообще-то она не верила в колдовство. Скорее, это было действие какого-то препарата.
– Ну же, прошу тебя, побудь со мной. Я сяду далеко от тебя.
Она указала на кушетку, обтянутую гобеленом с одним круглым подлокотником.
– Ну, – протянула Наоми с сомнением, – пожалуй, я могу выпить чашку кофе.
Боясь, как бы Наоми не передумала, Синтия быстро налила по чашке кофе. Когда она хотела добавить молока и сахара, Наоми остановила ее протестующим жестом. Синтия послушно села, оглядываясь по сторонам, чтобы не зацепиться за цепь.
Наоми со вздохом опустилась на стул с прямой спинкой и начала лениво рассматривать пятна на крышке столика. Каштановые волосы, доходившие до плеч, она убрала назад и спрятала под шапочкой маляра.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88