Не понимаю, почему он не поверил мне сразу. Нет, все-таки понимаю. Надо бы, наверное, огорчаться тому, что любимый мужчина мне не доверяет, а я расстроилась бы, если бы он оказался болваном и верил каждому моему слову. Изменять ему или обманывать его чувства я и не собиралась, но, когда борешься за разделение сфер влияния в семье, все стратегии хороши. Уайатт сам установил это правило, когда добивался меня любой ценой. По сути дела, он даже не добивался: просто захватил в плен и отказался отпускать.Вспомнив об этом, я ощутила трепет – и в груди, и пониже – и заерзала на сиденье.Уайатт вполголоса чертыхнулся, уставившись на дорогу.– Да прекрати ты дергаться! Каждый раз ерзаешь, когда думаешь о сексе.– Правда?Очень может быть. Но разве тут усидишь?Пальцы Уайатта сжались на руле, напоминая мне, что мы не занимались любовью с самой среды, а сегодня уже воскресенье. Вчера вечером Уайатт избавил меня от напряжения, и хотя руками и языком он владеет отменно, его пенис – совсем другое дело. И потом, в таких вопросах важен комплексный подход.А сам Уайатт остался без дозы секса – конечно, если не занимался самообслуживанием, когда принимал душ. Но, судя по тому, как побелели его пальцы, до такого он не додумался.– Поговорим лучше о Салли, – резким и напряженным тоном произнес он.Я не сразу вспомнила, о чем идет речь.– Я уже все объяснила.Он тяжело вздохнул:– И что меня ждет, если ты так и не получишь свадебное платье своей мечты?– Не знаю, – честно ответила я. – Просто мне будет очень горько.– Черт, – прошипел Уайатт.Он не стеснялся сердить меня, бесить, злить, приводить в бешенство, но готов был свернуть горы, чтобы не обидеть. Всех бы женщин так любили! Мое сердце от нежности увеличилось в размерах, по крайней мере, мне так показалось. Страшновато вообще-то: если сердце увеличится, от него оторвутся всякие там артерии и так далее.Квартала два мы ехали молча, я уже насторожилась, гадая, о чем он думает. Уайатт слишком хитер, нельзя давать ему надолго задумываться, иначе он такое…– А давай их помирим! – выпалил он.Из моего мозга будто разом вышибли все серое вещество.– Кого?Черт, черт, неужели он не шутит? Если он про Салли с Джазом, ничего не выйдет: даже родным детям еще ни разу не удалось свести их в одной комнате. Надо было сбить его с мысли еще квартал назад – за руль схватиться, придумать еще что-нибудь, да хотя бы притвориться, что теряю сознание, лишь бы только он не потащил меня в больницу, ею я сыта по горло.– Салли и Джаза, – подтвердил Уайатт мои худшие опасения и окончательно сбил меня с толку. – Заставим их встретиться. Пусть сядут и все обсудят. Если Джаз согласится забыть о том, что родная жена пыталась его прикончить, мне придется признать, что я воспринял этот инцидент слишком серьезно.– Ты рехнулся? – вскрикнула я, обернулась к нему, и совершенно напрасно: от резкого движения головная боль не просто напомнила о себе, а очутилась в центре внимания. Пришлось схватиться за голову и пожалеть, что я до сих пор в сознании.– Думай, что говоришь, – предостерег он.– Хватит меня одергивать! Ты первый начал! – Я уже думала, невозможно вести себя возмутительнее и наглее, чем Уайатт, но тут он превзошел самого себя. Не человек, а демон.– Просто отплатил мерой за меру. – Зеленые щелки его глаз поблескивали гневом и удовольствием.Так-так, значит, он все-таки заметил?..– Тебя не выбило из колеи сотрясением! Или сотрясение. Не важно.– Кстати, ты быстро поправляешься, – продемонстрировал он возмутительную черствость. – Не удивлюсь, если ты уже завтра помчишься на работу.Сказать по правде, были у меня такие планы. Я нахмурилась, и он принял мою гримасу за знак согласия.– Я не семейный психолог, – с досадой напомнила я. – Мало того, Салли и Джаз относятся ко мне, почти как к родной дочери. Если они своих детей не послушались, с какой стати будут слушать меня?– Твои проблемы, – так же равнодушно откликнулся Уайатт.– А если я буду несчастна на нашей свадьбе, думаешь, это не твои проблемы? Или ты не слышал, что мне не хватает времени? Примирение займет время, которого у меня и так нет!– А ты поищи.Тоже мне, шутник нашелся. Я прищурилась.– Ладно, теперь все время, которое мы могли бы потратить на секс, я буду мирить Салли и Джаза.Услышав это, он расхохотался. Да, я помню, что все мои попытки в чем-нибудь отказать Уайатту заканчивались провалом, но это еще не повод для смеха!Сотрясение – опасная штука, даже самое слабое. Вспомнив об этом, я отказалась выбираться из машины сама: мало ли что – оступлюсь, подверну ногу, дерну головой, это вам не шуточки. Я дождалась, когда Уайатт обойдет вокруг машины и поможет мне выйти, что он и проделал с явным удовольствием. Ставя на ноги, он прижал меня к себе и довольно усмехнулся: не заметить выпирающих спереди деталей организма было невозможно.Змей-искуситель.В бешенстве я выпалила:– Если мы когда-нибудь и будем заниматься сексом, что маловероятно, то это будет тантрический секс.Уайатт хмыкнул и помог мне подняться по ступеням к двери.– Петь гимны во время секса я не стану.– Пение тут ни при чем, не надейся. Будешь учиться терпению.– Ну нет, к плетке я тебя не подпущу.Я издевательски усмехнулась:– Да я про другое терпение. Про внутреннюю дисциплину. Тантрический секс длится очень, очень долго.– Как-нибудь переживу. – Он явно заинтересовался.Со сладкой улыбкой я заключила:– В таком случае когда-нибудь попробуем. Обещай, что согласишься.– Даю слово. – Либидо явно помешало ему рассуждать здраво.Приступы глупости у Уайатта обычно кратковременные, поэтому медлить с последним ударом я не стала.– Кстати…– Да?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78