– спросил Равенвич.
– Не думаю, что кому-либо придется это делать, – ответил Джеффри. – Более того, я уверен что вашу смерть никто даже не заметит.
– Посмотрим, – нахмурился Равенвич.
– Пора, джентльмены! – крикнул Террел, обращаясь к зрителям. – Дуэль сейчас начнется. Разойдитесь немного, прошу вас. Освободите место.
Зеваки плотнее сомкнули свои ряды и попятились к краям поляны. С холодной яростью Джеффри еще раз выслушал от секундантов условия поединка. Затем они с Равенвичем встали спинами друг к другу и начали отмерять шаги. Террел считал прерывающимся от волнения голосом. С каждым новым шагом гнев все сильнее разгорался в душе Джеффри. Он был уверен, что убьет Равенвича. Этому мерзавцу никогда больше не видать Сары!
Террел дошел до счета «пять» и внезапно замолчал. В толпе зрителей нарастал какой-то шум. Джеффри не выдержал и обернулся.
– Черт возьми, Террел, в чем дело?
– Прости, кузен, – откликнулся Террел. – Лорд Стэнтон решил изменить свою ставку.
– Что?! – Джеффри был вне себя от ярости.
Равенвич тоже обернулся.
– Так поменяйте ее поскорее, и приступим к делу, – недовольно пробурчал он.
Джеффри был поражен. «Нет, они не сумасшедшие, – подумал он про собравшихся, – они просто идиоты».
Абсурдность ситуации, как ни странно, несколько успокоила его. Ведь, по большому счету, он и сам был не меньшим идиотом, чем эти зеваки. Собрался пристрелить человека. За что? Во имя женщины, до которой ему, Джеффри, нет никакого дела, а ей – до него. Capa права. Лишние неприятности никому не нужны. Однако если он укокошит Равенвича, то неприятности начнутся непременно. И это еще слишком мягко сказано. К тому же разве можно назвать поединком чести дуэль, на которую сбежалось столько бездельников?
Джеффри усмехнулся и решительно направился к толпе, лихорадочно делающей последние ставки.
– Все сделали свои ставки? – поинтересовался он.
Обычно бледное лицо Террела покраснело.
– Прошу прощения, кузен. Это моя вина. Я забыл объявить о том, что прием ставок окончен.
Джеффри окинул зевак холодным взглядом.
– Хочу сообщить вам, джентльмены, – сказал он, – что я передумал убивать Равенвича.
– Вам все равно не удалось бы меня убить, – бросил Равенвич.
– Я не стану убивать его, – повторил Джеффри. – Он недостоин даже этого.
– Черт вас побери! – гневно блеснул глазами Равенвич. – Послушайте, Грэй…
Но Джеффри не стал его слушать.
– Я прострелю ему правое плечо. Хотите пари? – обратился он к толпе. – Надеюсь, вы не возражаете, Равенвич?
– Чтоб вы лопнули, Грэй! – пробурчал Равенвич.
– Если не хотите плечо, я могу прострелить вам что-нибудь другое, – заметил Джеффри под хохот зрителей.
– Ничего вы мне не прострелите, – крикнул Равенвич, наливаясь кровью. – Это я пристрелю вас!
Джеффри еще раз улыбнулся.
– Можете делать ваши ставки, джентльмены, – сказал он. – Только, если можно, побыстрее.
Поднялся невообразимый шум. Все кричали, заключая новые пари, делая новые ставки. Террел с бешеной скоростью строчил карандашом, записывая всех желающих. Джеффри смотрел на это столпотворение, прислонившись спиной к стволу дерева.
Минут через десять к нему подошел Террел.
– Все в порядке, кузен, – сказал он. – Не знаю только, как быть с теми, кто сделал ставку, но сюда не пришел. Они-то ведь ничего не знают об изменениях!
– Это их личные проблемы, – ответил Джеффри. – Нужно было приходить. Когда они еще такое увидят?
– Согласен, – кивнул Террел, поспешая вслед за Джеффри к центру поляны, – но герцог Эйвонский поставил на то, что ты убьешь Равенвича.
– Террел, – холодно сказал Джеффри, – если уж я решил не убивать, значит, так тому и быть.
– Да, конечно, – замялся Террел. – Все понятно… Но герцог – осторожный игрок. Он ведь поставил и на то, что Равенвичу удастся убить тебя!
– И теперь он проиграет дважды, так? Ну что же, сам виноват!
Джеффри тряхнул головой и быстро направился к поджидавшему его Равенвичу, окруженному своими секундантами.
– Прием ставок закончен, джентльмены! Мы начинаем! – крикнул Джеффри.
Зрители притихли и без дополнительных просьб отошли подальше, освободив поляну для противников. Соперники снова встали спинами друг к другу, и Террел вновь принялся отсчитывать шаги.
При счете «десять» Джеффри быстро обернулся и, почти не глядя, навскидку, всадил пулю в правое плечо Равенвича. Тот пошатнулся и выронил пистолет из раненой руки.
– Проклятье! – вырвалось у него.
Толпа шумела. Один нетерпеливый зритель подбежал к Равенвичу, который стоял, зажимая рану ладонью. Затем повернулся ко всем присутствующим и радостно сообщил:
– Вот это выстрел, черт меня побери! В яблочко! Прямо в яблочко!
Capa сидела в гостиной вместе с Кендаллом и Мелани. Она пыталась вышивать, но руки не слушались ее. Каждые несколько минут она бросала взгляд на циферблат каминных часов. Минуты текли медленно, одна за другой уходя в вечность, и в каждую из этих минут Джеффри мог быть смертельно ранен пулей Равенвича. И напрасно Capa пыталась убедить себя, что все это ее совершенно не касается, что этот неотесанный деревенский грубиян не стоит даже того, чтобы о нем вспоминали.
– Capa, – прервал ее размышления голос Мелани, – он же отличный стрелок. Ты сама знаешь.
Capa оторвала взгляд от минутных стрелок и посмотрела на Мелани.
– Я думала совсем не о Джеффри, – заявила она, гордо поднимая голову. – Я… Я думала о том, что раз уж мы все в Лондоне, то не дать ли нам бал.
– Конечно. Я понимаю, – Мелани опустила глаза на свое вязанье.
– Какой бал? – подал голос Кендалл, сидевший напротив юных леди с развернутой газетой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95