Отмытые от болотного ила волосы незнакомки оказались шелковистыми, слегка волнистыми, того иссиня-черного цвета, который принято называть цветом воронова крыла. Черты лица удивительно правильные: высокие скулы, точеный носик, нежная матовая кожа и полные, чувственные губы. И, конечно же, глаза… Загадочные, ускользающие, живые, переливающиеся, словно морская волна – не совсем зеленые, но, пожалуй, и не голубые.
– Боже мой! – выдохнул Джеффри.
Только теперь до него начал доходить истинный смысл того, о чем толковал ему доктор.
– Простите, – улыбнулась Ами и поплотнее запахнула на себе одеяние, в котором Джеффри не без труда признал собственную ночную сорочку. – Миссис Биддингтон дала мне это из вашего гардероба.
– На здоровье, – пробормотал Джеффри, оторопело глядя на стоящую перед ним красавицу.
– Рада слышать, – ответила Ами. – А то миссис Биддингтон совсем с ног сбилась. То платье, что было на мне, похоже, совершенно пришло в негодность, вот она и ломала голову, во что меня одеть. Миссис Биддингтон предложила мне выбрать между своей ночной рубашкой и вашей сорочкой, и я остановилась на…
– Ну разумеется, – перебил ее Джеффри. – Мне доставляет истинное удовольствие мысль о том, что моя сорочка касается вашего тела.
Ами покраснела. Джеффри вдруг устыдился своих слов и смутился, словно школьник. Ами перешла от окна к камину и негромко спросила:
– Вы говорили с доктором Хоббсом?
– Да, – нахмурился Джеффри и решительно направился к огню. – Из-за этого я, собственно, и пришел.
– Вот как? – откликнулась Ами, не сводя глаз с язычков пламени.
– Он сказал, что на вас много синяков…
– Да, – усмехнулась Ами. – Что есть, то есть. Я чувствую себя так, словно меня хорошенько поколотили.
– А вы не помните, при каких обстоятельствах вы приобрели эти синяки? – спросил Джеффри.
Ами помолчала. Было видно, как напряглась ее спина. Затем она повернулась к Джеффри и спокойно спросила:
– Хотите все опять начать сначала? Ведь я уже говорила вам, что не знаю. Впрочем, если вам так уж хочется, я могу сочинить для вас какую-нибудь историю, извольте.
– Нет, – быстро возразил Джеффри. – Сказок мне не надо.
– Ну, как хотите, – согласилась Ами. – А то – пожалуйста. Могу, например, сказать, что меня истоптала взбесившаяся лошадь. Или расскажу, какая я неуклюжая. Шла по лестнице, споткнулась, полетела по ступенькам вниз – и готово, памяти как не бывало.
– Ну, в то, что вы неуклюжи, я никогда не поверю, – мрачно заметил Джеффри, приближаясь вплотную к Ами.
Она не отпрянула, лишь подбородок ее напрягся и приподнялся. Ами, не мигая, смотрела в глаза Джеффри.
– Доктор Хоббс сказал, что у вас синяки вокруг шеи, – негромко сказал Джеффри.
Что-то странное промелькнуло во взгляде Ами, но голос ее прозвучал спокойно:
– Вот как?
– Я хотел бы взглянуть на эти синяки, – сказал Джеффри.
– Простите? – удивилась она.
– Не волнуйтесь, – попытался успокоить ее Джеффри. – Это исключительно медицинский интерес. Доктор Хоббс сам попросил меня взглянуть на ваши синяки. У меня нет никаких сексуальных намерений, так что не торопитесь пускать в ход свои кулаки.
– Увы, я ошиблась в вас, – заметила Ами. – Вы, оказывается, вовсе не влюбчивый человек.
– Не очень влюбчивый, – уточнил Джеффри и спросил, указывая на шею Ами: – Ну так как?
– Если вы настаиваете, – холодно сказала Ами и повернула в сторону свою изящную головку.
После секундного замешательства Джеффри протянул руку и осторожно отогнул воротник своей собственной ночной сорочки, надетой на прекрасное женское тело. У основания шеи он сразу же увидел те самые синяки, подозрительно похожие на отпечатки душивших рук. Он приложил свои пальцы к этим синякам. Пальцы слегка дрожали, но точно совпали с пятнами.
Ами тяжело вздохнула. Джеффри заглянул ей в глаза. Они были сейчас прозрачными, совершенно зелеными, и в них читался испуг. Впрочем, испугом назвать это было бы неправильно. Скрытый, затаенный ужас – вот что промелькнуло во взгляде Ами.
Первым побуждением Джеффри было поскорее отдернуть пальцы, но он совладал с собой и продолжал держать их на ее шее.
– Не нужно бояться меня, – сказал он.
– Я… Я не боюсь, – с трудом выговорила она. – Просто… Вы не могли бы убрать ваши руки?
Джеффри послушался, но продолжал чувствовать на кончиках пальцев тепло нежной кожи. Он медленно выпустил отвернутый воротник сорочки, сразу же скрывший синяки. Впрочем, Джеффри и не хотел больше их видеть. Ни их, ни те, другие, покрывавшие, по словам доктора, все тело Ами.
Странное волнение охватило Джеффри.
– Похоже, что кто-то пытался задушить вас, – тихо сказал он.
Глаза Ами широко раскрылись, затем она бросилась мимо Джеффри к противоположной стене комнаты и обернулась – уже спокойная, с иронично поднятой бровью.
– Ах, как драматично!
– Нет, – возразил Джеффри. – Скорее логично. И вообще, раз уж вы ничего не помните, придется до всего доходить логически.
– И ваша логика подсказывает, что кто-то пытался задушить меня? – усмехнулась Ами.
Джеффри посмотрел на Ами потерянным взглядом и сделал неопределенный жест рукой.
– Интересная у вас логика, – продолжала тем временем Ами. – Похоже на душераздирающую сцену из дешевой пьески. Ах, ах! Несчастная красавица-героиня чудом спасается из рук негодяя, который хотел ее придушить!
Она на минуту замолчала, и лицо ее вдруг стало напряженным и холодным.
– А может быть, – негромко сказала Ами, – по вашей логике, я и есть главная злодейка в этой пьесе?
В голове Джеффри промелькнули неопределенные мысли о странных синяках на теле Ами, но он отбросил их прочь и твердо заявил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95