— Да, но твой отец мертв, — сказал Филипп Райдэр.
— Если бы не ребенок, — рука ее при этом упала на округлившийся живот, — я бы давно бросила тебя! Нашла бы человека, который позаботился бы обо мне должным образом.
Марта упала в обшарпанное кресло и, зарыдав, откинула голову на спинку.
— Я ведь была красавица! Мужчины за мною табунами ходили! Посмотри на меня теперь! В кого я превратилась теперь! О, если бы я смогла избавиться от этого…
Филипп подошел к жене и положил ей руку на плечо.
— Марта, прошу тебя…
— Я ненавижу тебя, Филипп! Ненавижу за то, что ты сделал со мной! Ненавижу за то, что привел меня сюда. Уж я постараюсь, чтобы ты пожалел о всех тех бедах и страданиях, что мне причинил! И Господь мне в этом поможет! Клянусь!
Уилл выронил цигарку и раздавил окурок носком сапога. Были и другие воспоминания, слишком много воспоминаний — и все слишком грубые, омерзительные и болезненные… Хотя он никогда не старался что-либо долго помнить, образы прошлого, тем не менее, постоянно его преследовали.
«Я ПОЗАБОЧУСЬ, ЧТОБЫ ТЫ ПОЖАЛЕЛ О ВСЕХ ТЕХ БЕДАХ И СТРАДАНИЯХ… КЛЯНУСЬ!»
Его мать сдержала обещание. Она заставила Филиппа Райдэра пожалеть о том, что он вообще родился на свет. И со временем она нашла других мужчин, что заботились о ней, мужчин, которые покупали ей дорогие вещи и постоянно говорили, как она красива.
— Она всегда была такой, — как-то незадолго до смерти сказал Уиллу отец.
Слова отца, призванные его успокоить, лидц» укрепили Уилла в решении никогда не попадаться в капкан брака. Он был абсолютно убежден в том, что не следует доверять ни одной женщине. Он считал, что за их миловидной внешностью скрывается алчность, хитрость, эгоистичность, самонадеянность и неверность. И, конечно же Жюстин не разубедила его в этом… Его бывшая любовница-красотка лишь укрепила его мрачные мысли.
Но вдруг он был не прав? Что, если не все женщины такие, как его мать или Жюстин? Что, если некоторые из них в душе такие же, как и внешне?
Например, Адди?!
Глава 18
К тому времени, как стали собираться обитатели Хоумстэда, амбар дока Варни был чист, как и его приемная. Утрамбованный земляной пол был самым тщательным образом выметен. В воздухе стоял аромат свежего сена, смешанный с легким запахом уксуса. Были сколочены длинные дощатые столы, задрапированные белоснежными скатертями, и эти самые столы тут же были сервированы. Свисающие со стропил китайские фонарики, отбрасывали золотистый свет на все, что находилось под ними. В противоположном конце амбара была приготовлена эстрада для музыкантов. Все было готово для танцев по случаю дня урожая в Хоумстэде.
С подносом в руках Адди подошла к Чэду Тоонеру, стоявшему на импровизированной танцплощадке. В амбаре уже было полным-полно народу. Голоса то становились громче, то затихали в зависимости от тональности, в которой играли скрипач и его товарищи.
Осмотревшись, Адди улыбнулась, на сердце у нее впервые за много дней было удивительно легко. Она настроилась отлично провести сегодняшний вечер, поклялась себе, что больше ни минуты не потратит на страдания по Уиллу Райдэру. Эти танцы были хорошим поводом, чтобы отвлечься от грустного. Несколько женщин замахали Адди из-за своих столиков, приглашая присоединиться к ним и вместе потрапезничать.
— Пойду-ка я отведаю того торта, — сказала Адди Чэду.
Он кивнул и улыбнулся ей вослед.
— Ты не говорила мне, что собираешься прийти с Чэдом, — сказала Эмма.
— Просто я забыла упомянуть об этом во время нашего последнего разговора, — пожав плечами, объяснила Адди.
Эмма саркастически улыбнулась.
— Это совсем не то, что ты думаешь, — прошептала ей Адди.
Эмма явно не верила подруге.
— Ты, конечно, помнишь Дорис и Марию. — она показала на двух женщин, расставлявших тарелки на противоположной стороне стола.
— Ну разве не празднично здесь сегодня? — спросила Мария.
— Не могу поверить, что это было когда-то всего-навсего амбаром дока…
Адди согласилась. Само собой, подобных амбаров ей никогда не доводилось видеть.
— Нам еще повезло, что не успели у дарить — холода, — сказала Дорис. — Попомните меня первый снег уже выпадет через неделю. Так говорят мои старые кости.
Эмма засмеялась.
— Ты и твои кости, Дорис, не припомню, чтобы хоть раз ты оказалась права!
— В этот раз будет именно так, как я говорю, — обиженно сказала Дорис.
Мария погладила по спине свою свекровь.
— Не обращай на Эмму внимания, мать Мак Леод! Эмма просто шутит! — И посмотрев на Адди, Мария добавила: — Пойдемте, я познакомлю вас кое с кем, кого вы не встречали раньше. Я знаю всех в округе.
Взяв Адди за руку, Мария повела ее сквозь толпу к стоявшим в отдалении трем мужчинам и двум женщинам. Волосы одного из мужчин отливали благородной сединой, а его брови были необыкновенно густы. Стоявшая рядом с ним женщина была очень на него похожа, ее лицо иссушили годы и былые трудности. На первый взгляд, бывшие с ними двое молодых людей казались еще мальчиками лет семнадцати, не больше. А девушка была самая настоящая красавица, по всей видимости, она доводилась молодым людям старшей сестрой. У нее были такие же иссиня-черные волосы и обсидиановые глаза, как у ее братьев. Кожа ее была подобна тончайшему фарфору, а от ее очаровательной улыбки запели бы даже ангелы. Она была как раз той женщиной, в присутствии которой Адди сразу же ощущала все свои недостатки. Адди не могла удержаться, чтобы не сравнить себя с черноволосой красавицей. Увы, сравнение было не в пользу мисс Шервуд.
— Адди, я хочу познакомить тебя с Хендерсонами, — сказала Мария, поворачиваясь в первую очередь к пожилой паре.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95