У вас черепичная крыша. Если ветром снесет трубу, вероятнее всего начнется пожар. Предпочитаю страдать от холода, чем поджариться в огне.
Абигейл глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. Даже ее старший брат граф Мелфорд не столь деспотичен, как полковник.
— Прекрасно.
Гневно поджав губы, она вытащила полотенце и, пока он вытирался, стянула с кровати верхнее одеяло. Полковник уже успел высушить и откинуть со лба волосы, оказавшиеся не черными, как она сначала подумала, а цвета жженой умбры. Вода не осела на них капельками, а это означали, что он не помадится, как большинство лондонских джентльменов.
Абигейл в жизни не встречала аристократа, который бы не помадил волосы и брился… но он просто неотразим.
Она уронила полотенце на стол.
— Я подожду у постели. Пожалуйста, скажите, когда разденетесь, и я повешу вашу одежду сушиться.
Вой бури не заглушил скрипа стула, когда полковник тяжело сел, чтобы стащить сапоги. Она обнаружила, что одежда тоже шуршит: верхняя — громче, нижняя — тише, более маняще.
Интересно, тело у него такое же смуглое, как лицо?
Абигейл даже глаза прикрыла, стыдясь залившего щеки румянца.
— Можете повернуться.
Он сидел за столом, обернутый одеялом наподобие тоги и не отрывая глаз от Абигейл.
Поспешно отведя взгляд — голые рука и плечо казались почти черными на фоне серого одеяла, — Абигейл собрала в охапку промокшее белье. Оно пахло дождем, влажной шерстью и чем-то непонятным. Пряностями. Или мускусом. Чем-то чисто мужским.
Нагнувшись, она схватила заляпанные грязью сапоги. И невольно узрела длинные узкие ступни и крепкие лодыжки. Тоже смуглые. Поросшие черным волосом.
До этой минуты Абигейл не приходилось сталкиваться с обнаженным мужчиной.
Она поспешно разогнулась, чувствуя, как горит лицо.
Серые глаза ждали ее взгляда.
— На будущее постарайтесь задергивать занавески, мисс Абигейл. Ни один мужчина не устоит перед соблазном заглянуть в окно. И запирайте дверь. Некоторые представители сильного пола наверняка попробуют взять больше, чем вы готовы дать.
Абигейл готова была наброситься на него с кулаками. Он еще смеет намекать, что она не прочь принять подобные знаки внимания!
Но гнев тут же испарился, сменившись унижением при мысли о том, что он, вероятно, прав. Как противно, что этот чужак проник в ее тайные желания, совершенно не подобающие леди!
— Полковник Коули, я провела в коттедже целую неделю, и единственный мужчина, не устоявший перед искушением «подсмотреть», — это вы. Да как вы смеете упрекать меня за незапертую дверь, когда именно…
И словно вторя яростной тираде, раздался звон стекла. Абигейл, повернувшись, в изумлении воззрилась на ветку дерева, исчезавшую в рваной дыре того окна, что было ближе к кровати.
Ветер и дождь ворвались в комнату. Пламя свечи мигнуло и снова вспыхнуло, создавая безумную игру света и тени.
— Оставайтесь на месте! — резко приказал полковник. — Пол усыпан осколками. Нужно чем-то загородить окно… буфет вполне подойдет. Подайте мне сапоги и потушите свет.
Абигейл стиснула зубы. Полковник из тех, кто привык отдавать приказы.
Обернувшись, она прицелилась и запустила в него тяжелыми от грязи сапогами. Коули едва успел убрать ноги.
— Вам удобнее двигать буфеты в темноте, полковник Коули? — вежливо осведомилась она.
— Вовсе нет, мисс Абигейл. — Серые глаза хищно сузились. — Просто хотел пощадить вашу стыдливость.
Он встал и отбросил одеяло.
Абигейл уронила его одежду, единственную преграду между ними, и бросилась к свече. Коттедж погрузился в непроглядный мрак. Что-то коснулось ее бедра. Абигейл инстинктивно протянула руку… и сжала бархатистую плоть. Жаркую, твердую, обнаженную плоть. Похожую формой на толстую ручку насоса. Гордо поднятую. С гладкой, как шелк, кожей.
На нижней стороне проходила пульсирующая вена.
Абигейл, словно обжегшись, отдернула руку.
— Полковник Коули! Вы меня поражаете.
— Мисс Абигейл! — Голос в темноте был холоднее ветра, завывающего в разбитом окне. — Если и впредь будете хватать все, что подвернется под руку, вас ждет еще немало неприятных сюрпризов. Постарайтесь добраться до кровати и сядьте. Мне совершенно не хочется снова вас удивить.
— Вздор, полковник Коули, — не уступала Абигейл. — Это мой дом, и я вполне способна вам помочь.
— Позвольте быть откровенным, мисс Абигейл. Я тревожусь не столько о том, что могу еще раз немало вас удивить, сколько о себе. Нетрудно сообразить, что будет, если вы станете ходить по стеклу босая. Не хватало еще возиться с вашими израненными ногами.
Потеряв от бешенства дар речи, Абигейл уставилась во тьму. Неужели вообразил, что она намеренно схватила его… ведь именно он коснулся ее бедра!
И еще смеет обсуждать ее личность… и умственные способности! Истинный джентльмен ни за что не упомянет о ногах леди!
— Я вынуждена уступить, полковник Коули.
Она ринулась к кровати, предусмотрительно обходя разбитое окно. Матрац просел под ее весом. Интересно, где полковник собирается провести ночь?
Но эту мысль немедленно вытеснила другая, совершенно бесстыдная. Каково это — спать с мужчиной? Голой… Чтобы его теплая плоть прижималась к твоей…
Скрип и звон на мгновение отвлекли ее от запретных фантазий. Полковник, налегая всем телом на буфет, с трудом двигал его по полу. Вой и свист ветра сменились глухими стонами.
— Ну вот, кажется, все в порядке.
Тяжелая рука легла ей на голову, скользнула к щеке, к уху. Прохладные, чуть влажные от дождя пальцы провели по мягкой коже груди…
Огонь охватил Абигейл.
— Что вы, спрашивается…
Она попыталась было оттолкнуть его, но пальцы тут же оказались в плену шершавой ладони.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32