– К вам приходили, да к нам не дошли. Инспектор попал под бомбежку вместе с документами.Управдом закачал головой, изображая искреннее соболезнование:– Ой-ой-ой!…Но Герман Степанович строго оборвал:– Вы не вздыхайте. Вы домовую книгу давайте. Управдом еще больше погрустнел и протянул Варфоломееву засаленную канцелярскую тетрадь. Герман Степанович распахнул ее и начал листать:– Так-так-так… Сразу наблюдается непорядочек.Дверь открыла немолодая женщина интеллигентного вида. Управдом с порога начал строгие наставления:– Что ж вы, гражданка Климова, подводите нас? Карточки умершего мужа отоварили, а в домоуправлении об этом не отчитались. Это серьезное нарушение. Вот, товарищ из комиссии возмущается.Варфоломеев важно кивнул и проследовал в прихожую. Климова развела руками:– Вы же знаете, какое горе нас постигло. Варфоломеев оборвал женщину:– Знаем!Его глаза забегали по полкам и шкафам.– Давайте пройдем куда-нибудь, где можно сесть, мне надо все записать.– Конечно-конечно, – покорно согласилась Климова и указала в сторону гостиной. Варфоломеев двинулся за ней, а управдом остался в прихожей.Проходя по коридору, Герман Степанович увидел на кухне женщину в добротном плаще. Это была Анна. Они пересеклись взглядами. По лицу Анны пробежала тень далекого воспоминания.Войдя в гостиную, Герман Степанович огляделся, и его цепкий взгляд тут же упал на книжные стеллажи.– Хорошая библиотека у вас, – мимоходом заметил он. – Наверное, всю жизнь собирали?– Что вы! – вздохнула Климова. – Это от прежних хозяев осталось. От тех, что до революции тут проживали. Мы с мужем так любили вместе все это читать…Женщина всхлипнула и вышла из комнаты.Варфоломеев остался в комнате один. Сделав для виду запись в блокноте, он подошел на цыпочках к двери и прислушался. На кухне Климова о чем-то оживленно разговаривала с Анной. Неожиданно разговор прервался, Герман Степанович быстро вернулся за стол. Климова вошла в гостиную и, взяв с книжной полки какой-то древний фолиант, бросила на ходу:– Я сейчас, только отпущу человека.Однако Варфоломеев, увидев второй том Карамзина, неожиданно отложил сверку карточек, вскочил из-за стола и преградил дорогу хозяйке. Женщина удивленно посмотрела на него.– Ну, вот и все, – потирая руки, пробормотал он. – В следующий раз не забудьте отметиться, а то сами знаете – непорядок.– Да-да, конечно, – кивнула Климова и попыталась обойти назойливого посетителя. Но тот и не думал ее пропускать. Варфоломеев неожиданно схватил вдову за руку и затараторил без остановки:– А я тоже в некотором роде книголюб. Собиратель, да-с. Давайте-ка я у вас что-нибудь приобрету. Вам ведь деньги-то теперь нужны? Я вам хорошую цену дам. Ну вот, например…Варфоломеев повернулся к стеллажам и сделал вид, что выбирает книгу. Но неожиданно выхватив из рук Климовой фолиант, начал невероятно быстро его пролистывать.– Вот хотя бы эту! – небрежно сказал Герман Степанович.Хозяйка, ничего не понимая, смотрела на удивительного старика, который очень внимательно стал рассматривать некое подобие карты на форзаце старинного тома.Наконец, Варфоломеев взглянул на Климову из-под очков и гордо заявил:– Я дам вам за нее тысячу рублей.Пришедшая в себя от внезапного натиска хозяйка попыталась взять книгу обратно, но Варфоломеев ее не отпускал:– А если две тысячи?– Простите, но эту книгу я уже обещала, – ответила она и покосилась на кухню.Герман Степанович удивленно вскинул брови.– Кому?! Климова замялась:– Какая вам разница?Варфоломеев хотел продолжить торг, но присутствие управдома, который продолжал сидеть в прихожей, его остановило.– Что ж, дело ваше, – равнодушно произнес он и стал собираться.Уставший все это время молчать управдом решил успокоить Германа.– Далась вам эта книжка, – простодушно воскликнул он. – Я вам, если надо, пуд таких натаскаю. Когда топить перестали, мы ими буржуйки растапливали.Герман Степанович остался равнодушен к словам управдома. Застегивая портфель, он неотрывно смотрел в зеркало, висящее у двери. Он видел, как Климова протянула книгу Анне, и та, поблагодарив, вышла из квартиры.– Вот когда в пятой квартире… – продолжил управдом.Но Варфоломеев так и не узнал, что случилось в пятой квартире. Он заспешил в прихожую и, не прощаясь с хозяйкой, засеменил вниз по лестнице.Англичанку Варфоломеев нагнал только на Рождественке. Она очень спешила, сжимая под мышкой книгу. Герман не отставал. Погоня завершилась у дверей «Метрополя». Анна проскользнула в холл гостиницы, а Варфоломеев был вынужден остановиться у витрины, в которой отражался Малый театр. Немного подождав, Герман Степанович подошел к швейцару и, как бы между прочим, заметил:– Ух, хороша чертовка! Скажи-ка, любезный, вот эта дамочка из постояльцев или как?Пожилой швейцар осмотрел Германа с ног до головы и с презрением ответил:– Хороша, да не про твою честь!Варфоломеев усмехнулся и достал из кармана сторублевку.Выражение лица стража гостиничных ворот тут же изменилось. Его глаза забегали, и он вкрадчиво произнес:– Так вы дамочкой интересуетесь?Наступила неловкая пауза. Герман Степанович не стал затягивать этот спектакль и незаметно сунул швейцару купюру.– Дамочка – заграничная, почитай уж недели две как вселилась.Герман зашуршал новой бумажкой.– Из англичанов, кажись, – тут же среагировал швейцар, – двадцатый люкс на третьем этаже…Варфоломеев развернулся, но, уходя, услышал за спиной:– Не поздновато за такой кралей ухлестывать?Он остановился, улыбнулся и протянул для прощания руку. А когда рука швейцара коснулась его ладони, сжал ее так, что тот присел и скорчился от боли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100