- О чем ты, милый? ( Мраморная доска. Замереть. Раньше надо было. Или сказать?) Ты уже?
- Я - еще! Еще и еще! Недотрога проклятая! Ведь это ты?!
- Я уже - все. Саша! Это было так здорово! Ты - просто гангстер. Ты меня измучил, но мне хорошо...
- Перестань пороть эту ахинею! Это - я! Vita nostra brevis est, brevi finietur... Ты помнишь, когда ты мне процитировала это самое ,"brevi finietur"?
- О, да, Саша. Спасибо, я тоже удовлетворена. Звоните еще.
(Короткие гудки)
x x x
- Алло, Лола у телефона. У тебя сегодня романтическое настроение? Ты хочешь меня милый?
- Послушай, ведь это же я!
- Я ждала тебя. Возьми меня, дорогой! Мы сделаем вместе все, что ты захочешь. Я буду полностью твоей...
- Не прикидывайся! Это же ты! "Аленький цветочек"! Может быть, мы никогда больше не увидимся!
- Я не знаю, о чем ты, милый. Ты хочешь чего-то особенного? Расскажи, что ты любишь. Мне интересно. Это меня заводит. Ты хочешь подчиняться или повелевать? Расскажи мне все свои фантазии, ведь мы больше никому не скажем...
- Дрянь! Ведь это ты!
- Да, милый, конечно, это я. Я хочу тебя... Возьми меня, и мы с тобой улетим...
Хвост жамумбежки
Чтобы поймать жамумбежку, от охотника требуется вся имеющаяся у него выдержка, самообладание и скорость реакции. Мало кто, кроме амбидонийцев, вообще знает, что такое жамумбежка и с чем ее едят. Но всякий турист, волею судеб хоть раз побывавший в сельве Гуаманы, если ему посчастливилось участвовать в охоте на жамумбежку, не забудет этого никогда.
Амбидонийцы - тихий, малочисленный народец, значительно отставший от своих ближайших соседей в развитии, поскольку их религия не приветствует технические новшества, и любое вмешательство в привычный им быт вызывает у аборигенов Гуаманы смятение и суеверный страх. Благодаря этому обстоятельству амбидонийцы сохранили почти в первозданном состоянии свою культуру и уклад жизни, а изолированность от внешнего мира и самобытность сделали их лакомым кусочком для любого этнографа.
Охота на жамумбежку - это не просто промысел или народная забава. Поистине, это целый ритуал. До сих пор непонятно, почему приманкой для жамумбежки традиционно остается юная девственница, рожденная в полнолуние. Каждый год, когда приходит пора лова, старший колдун племени отбирает кандидатку в приманки и последняя проходит ряд инициаций, связанных с культом Таванды. Родственники этой девушки всегда считаются осчастливленными, отмеченными прикосновением Великого духа. Поэтому горе пылкому юноше-амбидонийцу, чей любовный жар раньше времени прорвется на избранную духами кандидатку!
Это и немудрено: ведь дотронуться до жамумбежки мужчина не может, если желает оставаться таковым и дальше. Ядовитая слизь, выделяемая ее организмом мгновенно оказывает свое губительное действие. Женщинам такая опасность не грозит, однако считается, что не всякая женщина подходит для жамумбежки, а только и исключительно девственница, рожденная при полнолунии. Был случай, когда кандидатка в приманки попыталась скрыть сам факт потери ею невинности и в результате обман раскрылся сам, когда юноша-амбидониец, некоторым образом причастный к этому, отправился в Зеленые поля Великого Таванды, той же ночью.
Однако, несмотря на все опасности охоты, амбидонийцы продолжают каждый год выходить на лов, а жамумбежьи хвосты ценятся на вес бриллиантов, если, конечно, пойманные особи выловлены с полным соблюдением правил (тогда можно не опасаться, что хвост утратит свое уникальное свойство, о котором амбидонийцы не распространяются даже под страхом смерти).
Я могу похвастать, что сам принял участие в лове и после этого колдун Еомга разрешил мне взять пол-унции высушенного хвоста, объяснив подробно все меры предосторожности. Он и сейчас висит в моем кабинете, укрытый от посторонних взглядов шелковым мешочком, и если верить Еомга, (а не верить ему у меня нет причин) то примерно через год я стану обладать способностью видеть Фую! Это была очень крупная жамумбежка, причем пойманная классически. Вот почему я иногда думаю, что Еомга мог ошибиться только в сроках: иначе как можно объяснить то, что я, в совершенно твердой памяти, видел сегодня ночью? Можете только представить себе, что я ощутил!
ЗНАМЕНОСЦЫ
Льют кровь за меня,
Орошая песок.
Я - символ, я - знамя,
Я - тряпки кусок.
Великолепная картина Гро:" Наполеон на Аркольском мосту", запечатлевшая подвиг двадцатипятилетнего генерала Бонапарта, бросившегося на прорыв к австрийскому отряду со знаменем в руках. Классическое полотно, воспевающее героя-одиночку, которое можно назвать воплощением романтизма.
Теперь рассмотрим внимательно поведение этих фанатичных знаменосцев и вдумаемся, чем оно отличается от действий обычных манипуляторов, которыми психиатрия нарекла самоубийц-симулянтов, и не помышляющих расставаться с жизнью, а делающих из этого своего мнимого намерения отвратительный спектакль, единственно с целью манипулировать ближними, спекулируя на их жалости и сострадании. Бесспорно, однако, что для героического броска на врагов с флагом в руках требуется известная смелость, которая может быть вызвана отчаянным порывом души, но на самом деле заключает в себе гораздо меньше безумия, чем это кажется на первый взгляд. Рискуя принизить красоту поступка и опошлить его до неузнаваемости, я усматриваю в подобной акции и совершенно трезвый расчет: обороняющиеся менее всего опасаются несущегося на них фанатика с триколором в руках. Этот, практически безоружный лицедей интересует отбивающих атаку значительно меньше, нежели его коллеги с ружьями и саблями в руках, поскольку реально навредить он никому не может, а в молниеносном штыковом прорыве нет времени рассуждать о значении подобных жестов для поддержания морального духа армий.
1 2 3 4 5 6 7 8