Цезарь еще не показался.Никомед полным ненависти взглядом проводил трибуна, а потом вдруг резко взмахнул рукой, словно собираясь швырнуть за борт только что полученные деньга. Но его пальцы лишь сильнее сжались в кулак.«Ничего, — подумал грек. — Прядет и мое время».Он повернулся и визгливым голосом принялся орать на матросов, которые уселись было на палубу, чтобы отдохнуть и подкрепиться. Глава XIVТайный приказ Элий Сеян сидел у себя дома перед зажженным светильником и задумчиво смотрел в огонь.Отдых, который предоставила ему императрица, оказался как нельзя более кстати — он уже изрядно подустал, выполняя многочисленные обременительные и порой опасные поручения Ливии. Что ж, надо отдать ей должное — эта женщина думала обо всем, и лучшей организации трудно было и пожелать, но все же риск оставался — и это здорово выматывало нервы.Зато теперь вот уже несколько дней Сеян был предоставлен самому себе и мог развлекаться, как хотел. Это было приятно, хотя он знал, что в любой момент может получить новый приказ, и тогда уже будет не до рассуждений — быстро на коня, в повозку или на корабль и вперед, способствовать осуществлению далеко идущих планов мудрой и хитрой императрицы.Жизнь, что и говорить, нелегкая, но Сеян знал, на что шел. Он знал и верил, что как только Ливия добьется своего — а в этом у него не было ни малейших сомнений — он получит свою награду. Императрица умела воздавать должное верным людям, тем, кто честно и добросовестно служил ей.Сеян мечтательно улыбнулся при мысли о своем блистательном будущем. Он, простой всадник и сын простого всадника из Вольсиний, станет одним из самых влиятельных людей в Империи. Ведь Ливия сама сказала, что все эти надменные патриции, сенаторы, консулы будут на коленях вымаливать у него милости и привилегии.«А главной привилегией, о которой они смогут мечтать, — со злобной ухмылкой подумал Элий Сеян, — будет право на жизнь».Ух, как он ненавидел этих зажравшихся аристократов, которые сейчас и на приветствие-то не ответят скромному эквиту. Ну, ничего, придет время...Сеян с удовольствием потянулся, вспоминая, как приятно провел день. Сначала они с друзьями отправились в термы. Вволю поплавали, освежились, массажисты размяли их тела так, что просто летать хотелось. Потом играли в мяч, затем сидели на мраморных скамьях в вестибюле, потягивая холодное винцо, лениво переговаривались.Сеян официально служил в цезарской преторианской гвардии в чине трибуна, но уже давно люди Ливии приметили способного парня, и с тех пор он считался прикомандированным к особе Тиберия — этакий ординарец для особых поручений.Правда, от Тиберия поручения он получал нечасто, а вот Ливия бездельничать не позволяла.Так что, друзьями Сеяна были такие же офицеры претория, сослуживцы, с которыми он вместе начинал тянуть лямку. Они, видимо, не догадывались о двойной жизни, которую вел их товарищ. Ну, а если и подозревали что-то, то предпочитали помалкивать. Да и какое им, собственно, дело?Покинули термы они уже вечером, когда начинало темнеть. Решили зайти в публичный дом старой Лукреции в Аполлинском квартале. Это было приличное заведение и пользовалось хорошей репутацией среди офицеров гвардии — клиентов там не обворовывали и не награждали постыдными болезнями, которые полтора века назад притащила с собой в до того здоровый Рим победоносная армия Сципиона, вернувшаяся из Карфагена после третьей Пунической войны.На мягком ложе в уютной комнатке Сеян долго с удовольствием мял роскошные груди пышнотелой сирийки, прижимаясь к ее горячему животу и бедрам. Из-за стены доносилось веселое женское повизгивание и звон кубков.Девочки Лукреции — прошедшие стажировку в лучших школах Востока — знали свое дело, и уходили преторианцы, полностью удовлетворенные и приятно расслабленные. Один Кальпурний Сервилий презрительно фыркал — он предпочитал мальчиков, но их Лукреция не держала, блюдя, как она говорила, «здоровый римский дух».Затем компания направилась в кабачок «Палладиум» на виа Лабикана, где до полуночи хлестала пенистое фалернское и распевала грубые солдатские песенки. Закусывали жареным кабаном, орехами и фруктами.Когда они выбрались, наконец, на свежий воздух, на улицах людей уже почти не было. Мимо них проследовал патруль вигилов — недавно организованной Августом службы, люди из которой первоначально должны были заниматься тушением пожаров. Однако вскоре к ним перешли и полицейские функции — ведь ни три когорты городских стражников, подвластных префекту Рима, ни тем более преторианцы не горели особым желанием вылавливать по ночам на темных улицах хулиганов, пьяниц и прочий сброд. Вигилы же — набиравшиеся из бедняков и получавшие неплохое жалование — охотно этим занимались. Их деятельность оказалась настолько эффективной, что сенат специальным постановлением выразил Августу благодарность за заботу о жизни и имуществе граждан столицы.По примеру Рима такие же патрули стали формировать и в других городах Италии.Проводив презрительными взглядами охранников общественного порядка, офицеры претория задумались, что же делать дальше. Макрон предложил пойти к нему на квартиру и сыграть пару партий в кости. Все с энтузиазмом приняли это приглашение, однако Сеян отказался. Он чувствовал себя довольно утомленным, поскольку отвык уже от подобного времяпрепровождения. К тому же, интуиция подсказывала ему, что Ливия скоро опять что-нибудь придумает, и он никак не хотел прогневить императрицу, заставив ее ждать.Попрощавшись с друзьями, Сеян направился домой; дом этот оставил ему недавно скончавшийся отец, разбогатевший в последние годы жизни благодаря покровительству влиятельного сенатора из рода Элиев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158