— Ну и что? — удивился Арвен. — Женщине на девятом месяце трудно поворачиваться.— Странно, что ты это понимаешь, а твоя наложница нет, — вспыхнул Палантид. — Она потребовала от Озарик публичных извинений, но ты же знаешь: это невозможно!Арвен кивнул.— Озарик графиня, — продолжал капитан. — Пойми меня правильно, мы все уважаем твой выбор, но одно дело стараться не задевать Зейнаб, и совсем другое — уступить ей в открытом споре. Озарик не может сделать этого без унижения собственного достоинства, моего родового имени и так далее и тому подобное, — Палантид устало махнул рукой.— Ну и пусть не уступает, — пожал плечами Львиный Зев. — Мы-то с тобой почему должны вмешиваться в их свару?— Потому что Зейнаб громко, при всех, заявила, что если Озарик не окажет ей подобающих королеве почестей, то завтра она будет искать мое тело под Веселой Башней.— Что?! — Арвен подался вперед. Палантид смотрел ему прямо в глаза.— Я вернулся домой, — продолжал рыцарь, — и застал жену в истерике, а слуг в трауре.Арвен молчал. Его лицо медленно наливалось кровью, мысли в голове ворочались медленно, как мельничные жернова.— И она поверила этому? — наконец спросил король. — Все поверили, — спокойно ответил рыцарь.Его слова прозвучали как удар молота по голове.— Но ты-то по крайней мере знаешь, что это не так? — выдавил он из себя.— Я да, — кивнул Палантид. — Иначе меня бы уже здесь не было. Самые быстрые лошади сегодня ночью уносили бы нас с Озарик в Орней. — Капитан помедлил. — Но другие не знают.— Почему? — король поднял на него вымученный взгляд. — Разве я подал какой-нибудь повод?— Ты — нет, — покачал головой рыцарь. — Тогда кто? — кулаки Арвена сжались.— А сам не догадываешься?На левом виске короля вздулся и побагровел старый шрам. Капитан знал, что это дурной знак, но в сложившихся обстоятельствах не собирался молчать.— Если женщине взбрело в голову внушить всем, что именно она командует мужем, — продолжал рыцарь, — у нее всегда найдется достаточно доказательств.В тусклом свете масляной лампы король казался Палантиду каменным изваянием. Ни жестом, ни звуком Арвен не выдал душившего его стыда. О Боже! До чего он дошел! Если бы перед ним был не друг, с которым Львиный Зев не раз делил черствый походный хлеб и ночевал под одним плащом, он, не задумываясь, проломил бы собеседнику голову.— Разве ты никогда не говорил при Зейнаб, кого собираешься снять, кого назначить? — спросил Палантид.— Обычно нет, но бывало, — нехотя признался Арвен.— Этого оказалось достаточно, — пожал плечами рыцарь. — За последний год никто не занимал своего места без подношений для твоей наложницы.Король широко открыл рот от удивления.— Вспомни, когда ты последний раз сам выбирал себе женщину? — продолжал наступать Палантид.Арвен вспыхнул. Хуже всего было то, что капитан говорил правду. Стоило королю посмотреть в сторону какой-нибудь хорошенькой дамы при дворе, как Зейнаб с удивительным искусством переводила его внимание на другой предмет. «Она же совсем ребенок! И скоро выходит замуж за… — зазвучал в его ушах голос фаррадки. — Неужели ты хочешь разрушить чужое счастье?» Арвен, конечно, не хотел. «Взгляни-ка лучше вон на ту рыженькую малышку. Она уже больше двух лет без ума от тебя». В результате оказаться рядом с королем можно было только с согласия его официальной наложницы. Это обеспечивало ей непререкаемую власть над всеми фаворитками и случайными любовницами своего ветреного господина. Она начала с того, что прибрала к рукам весь Лебединый сад, а кончила угрозами его друзьям!— Так что ты решил? — голос Палантида прервал размышления короля.— Насчет Зейнаб? — с недовольством протянул Арвен.— Нет, насчет меня, — капитан в упор смотрел на друга. — Я сказал вещи, которые не принято говорить государю.— Иди к черту! — Львиный Зев. — Но! Лучше б сидел дома и смотрел, чтоб у Озарик не было выкидыша с перепугу. Оказывается, я не знаю и половины того, что творится при моем дворе! Советники, нечего сказать, — он тяжело перевел дыхание. — Языки у вас развязываются только, когда дело идет о собственной шкуре!Палантид молча встал.— Подожди, — раздражение разом схлынуло с норлунга. Он чувствовал себя невыносимо усталым. — Повздорили, и ладно, — король протянул рыцарю руку и почти силой усадил его обратно в кресло. — Я вот что хотел у тебя спросить, — продолжал Арвен. — Эта принцесса из Орнея, которая собралась замуж за мелузинского дожа, твоя родственница?— Да, двоюродная сестра, — удивленно отозвался капитан. — А что?— Ничего, — пожал плечами король. — Должен же я знать, какую женщину отпускаю к торгашам в Мелузину.— Роскошную, — рассмеялся Палантид. — Честно говоря, дож не заслуживает такой жены!— У нее странное имя, — протянул Арвен.— Гадорское, — ответил рыцарь. — Ее мать, также как и моя, была с южного берега Срединного моря. Они сестры.— Вот как? — норлунг не скрывал своего интереса. — Каким же ветром этих черномазых девчонок занесло в Арелат?— Во-первых, знать в Гадоре белая, как молоко, — наставительно сказал Палантид. — И ведет свое происхождение от крестоносцев. Черный берег был самым южным местом, куда добрались их корабли во время похода в святую землю. А во-вторых, — рыцарь помедлил, — довольно длинная история, но если ты угостишь меня альгусским, я тебе расскажу.— С радостью, — Арвен выкатил ногой из-под кровати пыльную амфору и указал Палантиду на высокий деревянный ларь, где лежали кубки.— Около тридцати лет назад мой отец возвращался ко двору с миссией из Фарада, — начал капитан. — В Беназаре он сел на судно, принадлежавшее орнейскому принцу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136