как эта женщина наказала нам идти до холма, оттуда свернуть направо и опять идти и идти до второго холма. От второго холма пойти влево и идти и идти до кабака. В кабак должен был войти один из нас, встретить там мужиков, пьющих водку. Мужикам надо было сказать только одно слово: «Хаимова», - тогда они поведут нас лесом… Счастье, что у нее манера падать в обморок…
- Знаете, что я вам скажу, дорогие мои женщины? - перебил доктор. - У меня тоже манера падать в обморок. Скажите коротко, что вам надо?
Тут снова выступила мама, и между ней и доктором произошел такой разговор:
М а м а. Хотите вкратце? У нас украли вещи.
Д о к т о р. Какие вещи?
М а м а. Постель: две перины, четыре подушки большие, и еще две большие подушки, и три маленькие - думки.
Д о к т о р. Это все?
М а м а. И три одеяла, два старых, одно новое. И несколько платьев, и платок шелковый, и…
Д о к т о р. Я не об этом. Других несчастий не случилось?
М а м а. Какие еще несчастья нужны вам?
Д о к т о р. Я спрашиваю, чего вам не хватает?
М а м а. Постели.
Д о к т о р. Это все?
М а м а. Мало вам?
Д о к т о р. А билеты у вас есть? Деньги есть?
М а м а. Грех жаловаться. У нас есть шифскарты, есть на билеты.
Д о к т о р. Так чего же вам еще нужно? И слава богу. Я вам завидую. Готов поменяться. Я не шучу, я это серьезно говорю. Возьмите себе мой завтрак, нате вам моих эмигрантов, мой комитет, а вы дайте мне ваши шифскарты и билеты, - и я сегодня же уеду в Америку. Что я тут могу сделать, один, с такой уймой нищих, не сглазить бы?
Доктор какой-то… мы и сами не знаем, какой! - решили мы. В общем, нечего медлить. Эля говорит, жалко деньги расходовать. Поедем лучше в Краков. Многие эмигранты едут в Краков. Пусть нам кажется, что и мы - эмигранты.
- Побывали во Львове, надо и в Кракове побывать! - говорит Пиня.
- Чтоб по поговорке было: «Краков и Львов»? - спрашивает Тайбл.
Итак, до свиданья! Едем в Краков.
XVI. С ЭМИГРАНТАМИ

1
Если хотите ехать в Америку, езжайте только с эмигрантами. С ними хорошо. Приезжаете в город, - вам незачем искать гостиницу. Она приготовлена для вас заранее. На то и комитет устроен. Он следит за тем, чтобы все для вас было приготовлено. В первую ночь по приезде в Краков нас загнали в какое-то помещение, не то камеру, не то сарай. Там мы пробыли до утра. Утром к нам пришли от комитета и переписали всех по имени. Мама, правда, не хотела называть наших имен, - боялась призыва. Мало ли что может случиться? Но эмигранты подняли ее на смех: какое отношение имеет немец к русскому призыву? Затем всех нас привели в большую гостиницу. Это большой дом со множеством кроватей и бесконечным количеством эмигрантов. «Совсем вроде нашей богадельни!» - находит моя мама. А золовка Броха говорит:
- Давайте лучше дальше поедем.
Я как-то говорил уже вам, что нашим женщинам ничего не нравится. Во всем они находят недостатки. Краков им с первой же минуты пришелся не по душе. Впрочем, мой брат Эля тоже недоволен этим городом. Краков, говорит он, это не Львов. Во Львове по крайней мере есть евреи, а в Кракове - нет. То есть евреи имеются, но какие-то дикие - наполовину поляки: закрученные усы и «проше, пане!»… Так говорит мой брат Эля. Пиня ему возражает. Он говорит, что здесь больше «цивилизации». Хотел бы я знать, что это такое «цивилизация», без которой наш друг Пиня не может обойтись?

2
В гостинице, которую для нас приготовил комитет, замечательно хорошо. То есть не столько хорошо, сколько весело. Здесь каждый раз знакомишься с новыми эмигрантами. Усаживаются, едят все вместе, рассказывают истории. А какие истории! Чудеса в решете! Чудеса, случившиеся во время погромов, при явке к призыву, при переходе через границу. Каждый рассказывает о своем агенте. Спрашивают друг у друга: «Кто был вашим агентом - рыжий или черный?» И следует ответ: «Не рыжий и не черный, а просто вор».
Рассказываем, конечно, и мы о нашем чуде: как мы перебирались через границу, как познакомились с одной женщиной, как она выманила у нас вещи, как ее люди завели нас в лес, спросили, сколько у нас денег, и вытащили ножи, чтобы нас зарезать. Счастье, что у нашей Брохи манера падать в обморок и что мама подняла крик, - тогда раздался выстрел, мужики удрали, а мы тем временем перебрались на другую сторону… Все внимательно слушают, покачивают головами, причмокивают. Один эмигрант, высокий, с сердитыми глазами и с клочьями ваты в ушах, спрашивает:
- Как она выглядит, эта женщина? Набожная, святоша, с париком на голове?
Услыхав, что наша женщина как раз такая и есть, высокий эмигрант вскакивает и обращается к своей жене:
- Сора! Слышишь? Ведь это та же самая!
- Холера на нее и на всех агентов, господи! - отвечает Сора и рассказывает, как эта самая женщина обманула ее, обобрала с головы до ног и хотела всучить им шифскарты до Америки.
При слове «шифскарты» вскакивает другой эмигрант, портной, с черными глазами на бледном лице, и говорит:
- Шифскарты? Разрешите, я расскажу вам историю о шифскартах.
Портной хочет начать свой рассказ, но его перебивает другой эмигрант по фамилии Тополинский. Он, говорит, знает более интересную историю о шифскартах. У них в местечке имеется компания, которая продает якобы шифскарты от Либавы до Америки. И вот подцепили они одного молодого человека, выманили у него шестьдесят с лишним рублей и всучили ему какую-то бумагу с красным орлом. Приехал молодой человек в Либаву, хочет сесть на пароход, достает и показывает свою бумагу с красным орлом. Куда там! Ничего похожего! Прошлогодний снег! Это не шифскарта, а филькина грамота!

3
Истории с шифскартами начинают мне надоедать. Мне нравятся эмигранты. В вагоне я познакомился с одним мальчиком-эмигрантом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75