Наверное, Рут удовлетворил ответ моих глаз, потому что она поцеловала меня.
Она опять положила голову мне на плечо и прошептала:
— Я не дура, дорогой, я просто немного сошла с ума от счастья. Все это произошло только потому, что я так долго мечтала об этой минуте. — Она неожиданно взглянула на меня и провела пальцем по моей щеке. Ее глаза испуганно расширились. — Это, наверное, сон. Когда я проснусь, ты исчезнешь.
Я взял ее за руку и поцеловал ладонь.
— Это не сон.
Рут довольно вздохнула и вновь положила голову мне на плечо. Меня опять охватил покой и мир. Все правильно, я вернулся домой.
Глава 4
В дверь негромко постучали.
— Войдите! — крикнул я, вставая.
В номер вошел официант, толкая перед собой маленькую тележку.
— Расставить, сэр? — вежливо поинтересовался он, протягивая салфетки и выставляя тарелки на стол.
Я взглянул на Рут, которая слегка покачала головой.
— Нет, спасибо. — Я дал ему на чай и подписал чек. — Мы сами.
Он поклонился и вышел. Пока я открывал и разливал вино, Рут положила мне на тарелку кусок цыпленка. Мы сели и принялись за ужин. Я сильно проголодался и молча и быстро ел.
— А ты действительно не изменился, — заметила Рут, наблюдая за мной. — Ешь все так же быстро, как и раньше. Я помню, что ты и в детстве прямо глотал еду.
— Проголодался. — Я вцепился в цыплячью ножку. — Я еще не ужинал.
Через несколько минут я закончил есть, откинулся на спинку стула и закурил. Когда Рут тоже закончила ужинать, я предложил ей сигарету. Мы уселись на диван, и я огляделся по сторонам. Гостиная была обставлена дорогой мебелью, которую я выбирал сам, но до сегодняшнего вечера номер казался лишь местом, в котором я спал, хранил свои вещи, а не домом.
Я притянул к себе Рут и обнял за талию. Она удобно устроилась у меня на руке. Свободной рукой я погасил сигарету и включил радио, стоявшее рядом с диваном. Какой-то Оркестр играл прекрасную музыку. Обычно я предпочитал что-то более быстрое, но сейчас медленная музыка вполне подходила к моему настроению.
Рут тоже погасила сигарету и прижалась ко мне. Вернулся официант, за посудой. После его ухода я выключил люстру и оставил маленькие лампы у дивана.
— Почему ты убежал из больницы, Фрэнки?
— Не знаю, — медленно ответил я. — Если бы знал, наверное, не убежал бы.
— Тогда тебе было совсем тяжело.
Я не ответил, не желая вспоминать прошлое. Некоторые вещи лучше забыть.
— Ты что-нибудь знаешь о своих родственниках? — спросила Рут.
— Нет. Они словно в воду канули.
— Жалко! Я понимаю, как им сейчас тяжело. Я сама почти перестала надеяться, что увижу тебя.
— А что, это было бы так плохо? — Я слабо улыбнулся.
— Ты даже никогда не сможешь узнать, как это было бы плохо. Я бы ждала тебя всю жизнь и превратилась в старую деву.
— Только не такая красавица, — вновь улыбнулся я. — Вокруг столько мужчин.
— Конечно, но они не ты. Я всегда хотела только тебя.
— Готов поспорить, ты говоришь это всем парням, — рассмеялся я.
Она тоже рассмеялась, но глаза оставались серьезными.
— Еще бы! Это же входит в сценарий.
— Расскажи еще, милая. Мне так нравится, когда меня хвалят.
— Зря смеешься. — Рут слегка нахмурилась.
— Нет, я серьезно. Кто же не любит лести. Я — так прямо от нее таю.
Она положила голову мне на плечо, и мы замолчали. Затем Рут посмотрела на меня.
— Фрэнки, мне страшно, Я боюсь тебя потерять.
— Не беспокойся, крошка, — уверенно ответил я. — Ты не потеряешь меря, даже если захочешь.
— Я не этого боюсь, — нахмурилась Рут. — Я боюсь, что тебя арестуют.
— Им не взять меня! Как бы они ни старались, им не состряпать дело. У нас все законно.
— Так, значит, правда все, что о тебе говорят? — Рут отодвинулась.
— Ты же знаешь людей. Им нравится слушать собственный голос, — пожал я плечами.
— Но это не просто слова? Это правда, что ты руководишь всем игорным бизнесом Нью-Йорка? — продолжала допытываться Рут.
— Ну и что, если правда? Кто-то же должен им заниматься.
Она взяла меня за руку и с мольбой заглянула в глаза.
— Ты должен бросить его.
Это было так смешно, что я даже рассмеялся. В последнее время слишком многим приходила в голову эта гениальная мысль.
— Я серьезно, Фрэнки. Если ты это не бросишь, то окажешься в тюрьме или где-нибудь в темном переулке, изрешеченный пулями.
— Я так не думаю, крошка. Закон мне ничего не может пришить, а большинство бандитов боятся тронуть, потому что знают, им тогда не сдобровать.
— Когда-нибудь они тебя все равно убьют. — Рут упрямо выставила вперед подбородок.
— Забудь об этом, — улыбнулся я. — Меня это не беспокоит, и я не хочу, чтобы ты тревожилась.
— Я не хочу, чтобы это произошло, — спокойно произнесла Рут. — 8 не хочу однажды проснуться и узнать, что ты в тюрьме.
— Я не исчезну завтра утром, — выразительно ответил я.
— А послезавтра? — В ее глазах заблестели слезы. — Неужели ты не понимаешь, Фрэнк, что мы никогда не сможем пожениться, если не будем уверены, что завтра будем вместе... если я не буду знать, что ты находишься в безопасности. Только так мы сможем быть счастливы!
Я изумленно слушал Рут. Никто и не говорил о женитьбе! Но чем дольше я на нее смотрел, тем больше мне нравилась идея. С каким удовольствием я буду спешить к ней домой после работы! Я рассмеялся про себя и подумал, как быстро она меня взнуздала.
— Почему не будем? — спросил я. — Какая связь между моей работой и нашей женитьбой? Я зарабатываю кучу бабок. Если бы у нас не было денег, вот тогда бы мы не смогли пожениться. Это же глупо!
— Нет, не глупо, — покачала головой Рут. — Тебе кажется, что деньги могут сделать все. Не могут! Гордость и уважение нельзя купить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120