— Что-то не в порядке? — спросила она, заглядывая ему в лицо.
— Почему ты спрашиваешь?
— Ты обеспокоен. Кто с тобой говорил по телефону?
— Юсеф. Он прибудет сюда повидаться со мной.
— Ах, вот как.
— Он будет один. Мы должны с ним обговорить кое-какие важные дела.
Она молчала.
— Ты его не любишь, не так ли?
— Он мне никогда не нравился, — ответила она, — и ты это знаешь. Он такой же, как и большинство той публики, что крутится вокруг тебя. Они как стервятники, которые надеются ухватить кусок объедков. И в то же время, пуская слюни, облизывают тебя, словно ты господь бог. Как та личность, которую я дважды встречала — один раз на яхте, а второй раз в Калифорнии, после того, как ты уехал. Али Ясфир. Типичный стервятник.
— Я и не знал, что он был в Калифорнии, — сказал Бадр.
— Был. Я видела, как он входил в отель, как раз, когда я вышла оттуда. Он приезжал встретиться с Юсефом. И ни к одному из них я бы не рискнула повернуться спиной.
Он смотрел на нее. Странно, что она объединила вместе этих двух. Она более наблюдательна, чем он предполагал.
— Тебе лучше подняться, — сказала она. — Дети ждут, и у них будет не так много времени, чтобы раздеться и лечь в постели, прежде, чем появятся наши гости.
— О'кей.
— Бадр.
Он снова повернулся к ней.
— Спасибо тебе.
— За что?
— Дети никогда еще не были так счастливы. Ты знаешь, что за последние две недели ты провел с ними времени больше, чем за последние три года? Они так рады, когда отец рядом. И я тоже.
— Мне самому это нравится.
— Я хочу надеяться, что так будет и дальше. — Кончиками пальцев она прикоснулась к его руке. — Мы так долго были лишены этого.
Он не двигался.
— Как ты думаешь, мы можем на это рассчитывать? — спросила она.
— Увидим. Вокруг всегда столько дел.
Не меняясь в лице, она отвела руку.
— Так поторопись, — сказала она, поворачиваясь. — Мне надо отдать последние распоряжения к обеду.
Он проводил ее взглядом и не успела она выйти, как он направился к лестнице, ведущей в спальню мальчиков.
Они сидели в кроватках, ожидая его. Он заговорил с ними по-арабски.
— Хороший ли у вас был день?
Они хором ответили ему на том же языке.
— Да, отец.
— Мама сказала, что вы хотели меня видеть.
Дети посмотрели друг на друга.
— Спроси его, — сказал Мухаммед.
— Нет, — ответил Самир, — сам спроси. Ты старший.
Бадр засмеялся.
— Хоть одному из вас надо поторопиться, а то мне надо идти вниз переодеваться.
— Ну, спроси же, — поторопил Самир брата.
Мухаммед посмотрел на отца. Глаза у него были большие и серьезные.
— Нам тут нравится, папа.
— Я рад.
В поисках поддержки Мухаммед посмотрел на младшего брата.
— Мне тоже тут нравится, — тоненьким голоском сказал Самир. Сидя на другой кровати, он смотрел на старшего. — Теперь ты можешь его спрашивать.
Мухаммед сделал глубокий вдох.
— Мы хотели бы жить здесь, папа. С тобой.
— А как насчет Бейрута?
— Нам там не нравится, — сразу же ответил Мухаммед. — Там нечего делать. Там нет снега и всего остального.
— А школа?
— Теперь наш арабский стал гораздо лучше, — торопливо сказал Самир. — И не мог бы ты... мы думали... — Его голос упал до шепота. Он в отчаянии посмотрел на Мухаммеда.
— Мы думали, — подхватил разговор Мухаммед, — не мог бы ты перевести школу сюда? Чтобы мы могли кататься на лыжах и в то же время ходить в школу.
Бадр рассмеялся.
— Это не так просто.
— Почему? — спросил Самир.
— Вы не можете просто так взять целую школу и перенести ее сюда. А что будут делать остальные ученики? Они останутся без школы.
— Мы их тоже захватим, — сказал Мухаммед, — уверен, что им здесь тоже понравится.
— Наша нянечка говорит, что ты можешь сделать все, что захочешь, — сказал Самир.
Бадр улыбнулся.
— Ну, она ошибается. Есть вещи, которые даже я не могу сделать. И эта одна из них.
На лицах детей отразилось разочарование.
— Но я расскажу вам о том, что я могу делать, — добавил он.
— А что? — спросил Мухаммед.
— Через два месяца у вас снова будут каникулы, — сказал он, — и я заберу вас обратно сюда.
— Но весь снег уже сойдет, — сказал Самир.
— Снега будет достаточно. Я вам это обещаю. — Нагнувшись, он поцеловал каждого из своих сыновей. — А теперь — спать. Я поговорю с лыжным инструктором. Может быть, завтра он разрешит нам спуститься по северным склонам.
— Где катаются большие мальчики? — в восторге спросил Мухаммед.
— Да, но вы должны обещать мне, что будете очень осторожны.
— Обещаем, папа, — в голос сказали оба.
— Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, папа, — ответили они.
Он направился к дверям.
— Папа, — вслед ему сказал Мухаммед.
— Да?
— Мы забыли поблагодарить тебя. Спасибо, папа.
Несколько мгновений он стоял не двигаясь.
— Аллах да сохранит вас, дети мои. Спите крепко.
Когда он вышел из их спальни, Иордана ждала его в холле.
— Они уснули?
Он улыбнулся.
— Только что уложил их. Знаешь, о чем они просили меня?
— Нет. Они мне ничего не говорили, кроме того, что это очень важно.
Они направились к гостиной.
— Дети сказали, что хотели бы жить здесь. Они не хотят возвращаться в Бейрут.
Она молчала.
— Они даже хотели, чтобы я перенес сюда школу со всеми учениками. — Бадр засмеялся. — Никогда не представляешь себе, какие сумасшедшие идеи могут придти детям в голову.
— Идея не такая уж дикая, — сказала она. — Во всяком случае, когда ты знаешь, что им в самом деле надо.
— И что именно?
Она посмотрела ему в глаза.
— Они любят тебя, — сказала она. — Ты их отец и ничто не может заменить тебя. Они хотят жить с тобой.
— Но неужели ты им не объяснила, что у меня масса дел? Без сомнения, они уже в состоянии понять это.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107