Все, о чем мечтал эти долгие пять лет?
Тогда, пять лет назад, они были равны – мужчина и женщина, подхваченные ураганом страсти и в любовном порыве забывшие обо всем. Но теперь правила игры переменились. Перед ним – гордая принцесса, которую предлагают в уплату грязному мужлану.
Выражение ее лица в первый миг их встречи – смесь страха и отвращения – ножом впилось Курту в сердце. И теперь, когда Лорелея упорно старалась от него избавиться, словно само его присутствие отравляло дом, гнев его разгорался только сильнее.
Но он давно усвоил урок: можно подчиняться своему гневу, а можно его использовать.
– Что же ты молчишь?! – нетерпеливо воскликнула Лорелея. – Я признала свое поражение! Что тебе еще нужно?
Курт не колебался ни секунды.
– Я хочу, чтобы ты стала моей женой. Нет, это уж слишком! Последние сутки она прожила как в аду, а теперь еще и это… Просто какая-то злая шутка! Или бред сумасшедшего? Но вид у Курта холодный, решительный, и на сумасшедшего он явно не тянет. Может быть, у нее самой что-то с головой? Или со слухом?
– Ты хочешь… – Слова застряли у нее в горле. – Хочешь, чтобы я…
– Чтобы ты стала моей женой.
Его женой? Замечательно! Только что уверял, что идея эта не его, а ее бабушки, что он свою драгоценную свободу на золотые цепи не променяет, а теперь просит, чтобы она стала его женой!
Они друг друга совсем не знают. Господи помилуй, даже друг другу не нравятся! Их ничто не связывает – кроме сына, о котором Курт не знает и, надо надеяться, не узнает никогда… С какой стати им вступать в брак?
И Лорелея расхохоталась. А что ей еще оставалось? Лучше уж смеяться, чем плакать.
– Вас, фрейлейн Лоуренс, мое предложение забавляет? – с опасной вкрадчивостью в голосе поинтересовался Курт.
«Предложение»! Хорошо хоть не добавил «руки и сердца»! Подумав об этом, она захохотала еще громче.
– Хватит! – взревел он. – Ничего смешного здесь нет!
В этом он прав. Смешного ничего нет. Вот кошмарного – сколько, угодно.
– Верно. – Приступ истерического смеха остался позади. Лорелея скрестила руки на груди и смело взглянула в холодные глаза своего противника. – Может быть, будешь так любезен рассказать, какие еще унижения мне придется вытерпеть? Чтобы я смогла подготовиться заранее.
– Я попросил твоей руки. Впервые слышу, что такое предложение для женщины унизительно.
А когда в твой дом нежданно-негаданно врывается нежеланный гость, qt которого невозможно избавиться, подумала она, – это не унизительно? Что толку ломать голову над тем, что затевает Курт? Главное – выставить его за дверь. Он не должен увидеть Уильяма. Во-первых, из-за бабушки. Во-вторых… Потому что Уильям очень похож на отца.
Никогда прежде Лорелея этого не замечала. Или, возможно, не желала замечать. Но сейчас ясно видела: темные вьющиеся волосы, чувственная линия губ, прямой нос…
Однако внешнее сходство еще не делает Курта отцом.
Теперь, узнав, от кого зачала своего сына и что он за человек – безжалостный, несгибаемый эгоист, по-садистски наслаждающийся своей властью, – Лорелея более чем когда-либо уверилась в мысли, что такой отец ее ребенку не нужен.
И все же – чего он добивается? Хочет, чтобы она потеряла голову? Снова свалилась к его ногам? Да скорее ад замерзнет! Что бы ни затевал этот интриган, она с ним справится!
– Молчишь? – Он шагнул к ней. – Ждешь, пока я повторю в третий раз? Я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж.
Лорелея улыбнулась, взяла пучок моркови и повернулась к раковине.
– Придумано неплохо, – вежливо заметила она, – но, извини, не сработало.
– Прошу прощения?
– Тебе нравится шокировать людей, верно? Сегодня ты делаешь мне предложение. Вчера ворвался ко мне в кабинет: «Привет, это я, тот самый тип, что соблазнил тебя пять лет назад! И, кстати, я тут собираюсь отнять у твоей бабушки ее компанию…»
– Лорелея, думай, что говоришь!
– А что тебя не устраивает? Напоминание о том, как ты затащил меня в постель – или как расставил капкан моей бабушке?
– Я не заманивал твою бабушку в капкан. Она сама ко мне пришла, потому что ей нужны были деньги. Я сделал ей одолжение, потому что пожалел ее. Что же до постели… Может быть, напомнить тебе, как все было на самом деле?
Он двинулся к ней, и Лорелея отшатнулась, инстинктивно выставив вперед пучок моркови.
– Стой, где стоишь!
Курт покосился на морковку и поднял брови. Покраснев, Лорелея сердито швырнула ни в чем не повинные корнеплоды в раковину. Хотела показать, что ему ее не запугать, а вместо этого снова выставила себя на посмешище!
– Хорошо, не будем придираться к словам. То, что произошло пять лет назад, уже неважно. А что касается моей бабушки… Она вполне способна сама вести свои дела. Сама сделала долг на два с половиной миллиона фунтов – значит, сама его и отдаст.
– Увы, это вряд ли. К несчастью для чести фон Левенштейнов.
– Это еще что значит?
– Лорелея, ты слышала мое предложение. Я жду ответа.
– Хочешь знать, выйду ли я за тебя замуж? – Она снова сверкнула улыбкой. – Нет, не выйду.
– Возможно, ты заговоришь по-другому, когда услышишь…
– И не надейся!
– … что твоя бабушка осталась без гроша. Лорелея уставилась на него, как на сумасшедшего.
– Не говори глупостей! Такого быть не может!
– Потому что она – из рода фон Левенштейн?
От усмешки Курта у нее перехватило дыхание.
– Потому что она богата! У нее есть замок. Земли. Картины старых мастеров. Драгоценности…
– Ничего у нее нет. Замок и земли заложены и перезаложены. Картины и драгоценности ушли к перекупщикам. Подумай, Лорелея. Неужели ты не замечала, что происходит? Или, может быть, не хотела замечать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44