Что бы ни случилось, что бы ты ни сделал, тебе станет легче, если ты выговоришься.
Джералд посмотрел на ее руку, будто никогда не видел ее прежде. Никаких колец. Светло-оранжевый лак на ногтях. Порез на двух пальцах. Именно эти тонкие пальчики вырубили из дерева ту скульптуру в спальне, скульптуру, наполненную такими древними и непреходящими эмоциями, что он просто оцепенел, когда увидел ее. Эти же пальцы два дня назад ласкали его тело, наполняя его первобытным желанием.
Она хотела его, но хотела не только его тело, но и его душу. А вот ее-то она никогда и не получит.
Он взял ладонь Айрис и молча отпустил. Рука упала, как плеть. Джералд сказал холодно:
– Твое воображение слишком разыгралось, а твоя бесцеремонность мне уже наскучила. Иди спать, Айрис.
Она взметнула черные крылья ресниц. Со смелостью, которую он встречал не у многих, она посмотрела ему в лицо и сказала абсолютно ровным голосом:
– Хоть у тебя и куча денег, ты беднее любого нищего, потому что лишен гораздо более важных вещей – душевной близости и способности делиться с другими своими радостями и бедами.
– Пошла ты со своей популярной психологией… Практикуй ее на ком-нибудь другом, а мне она не нужна. Можешь оставить меня в покое!
– Тебе никто не нужен. А уж я и подавно, – сказала Айрис тихо. Она повернулась и пошла наверх.
Джералд почувствовал нестерпимое желание окликнуть ее, позвать, прижать ее к своему сердцу и, глядя в ее нестерпимо глубокие глаза, рассказывать, рассказывать, излить ей все то, что был не в силах забыть. Тротуар, залитый кровью, толпы зевак, сирены полицейских машин… Рассказать о боли и чувстве вины, которые гложут его и никак не хотят отпускать.
Нет, Джералд. Ты ведь одинокий волк. И лучше тебе и впредь идти своей дорогой.
Айрис скрылась из виду, но он знал, что она теперь исчезнет из его жизни окончательно. Она никогда не попросит его больше ни о чем.
Она сделает все то, на что ее обязывает контракт, она еще не давала ему повода сомневаться в своей честности, но, как только жизнь перевернет лист календаря, придет конец их отношениям, если таковые были вообще. Она так же тихо, как сейчас, закроет за собой дверь, чтобы никогда больше не подпустить его к себе.
Конец игре.
Проклиная все на свете, Джералд отправился к себе. Семь часов спустя он проснулся в холодном поту после кошмаров, которые преследовали его всю ночь. В его снах Чесни и Айрис звали его, просили о помощи, а он никак не мог дотянуться до них. Чувствуя себя так, будто его долго били по голове бейсбольной битой, он проковылял в душ, который хоть немного облегчил его состояние. Еще через полчаса он появился в гостиной, одетый в костюм цвета морской волны. Он надеялся, что не выглядит, как умирающий. Но Айрис была не одна. Джек Молби, его протеже и бывший жених Чесни, стоял у окна рядом с Айрис. Айрис смеялась над какими-то шутками Джека, они с симпатией переглядывались, непринужденно и легко общаясь с друг другом, молодые и беззаботные. Джералд спросил резко:
– Джек, а ты что здесь делаешь?
Джек повернулся. На его лице все еще светилась беспечная улыбка.
– Привет, Джералд. Я был в Швейцарии по делам, узнал от твоей секретарши, что и ты здесь. Решил заехать повидаться.
Айрис тоже повернулась к Джералду. На ней были брюки с накладными карманами и белоснежная рубашка. Волосы, заплетенные в косу, делали ее совсем молоденькой.
Она с прохладцей проговорила:
– Доброе утро, Джералд. Мы с Джеком обсуждали возможность покататься на лыжах в горах.
Пытаясь подавить в душе неприятное чувство, которое он наотрез отказался считать ревностью, он посоветовал:
– Посмотрите прогноз погоды на сегодня и избегайте трасс повышенной сложности.
Я рассуждаю, как пожилой дядюшка, с отвращением подумал он. Это он, Джералд, должен был поехать с Айрис на лыжах, именно он, а не этот выскочка Джек.
Но он не мог быть с Айрис сейчас. Во-первых у него много работы. Во-вторых, она просто откажется поехать с ним на лыжах после вчерашнего вечера. Ругаясь в душе, он налил себе кофе и с досады положил больше сахара, чем рассчитывал.
Джек продолжал обсуждать их планы.
– Я обязательно свяжусь с горнолыжной станцией, прежде чем мы тронемся в путь. Мы, пожалуй, отправимся на альпийские луга. Оттуда открываются великолепные виды.
– Прекрасно, – без всякого выражения ответил Джералд.
Они вместе позавтракали. Джералд ел клубнику и дыню, которые на вкус напоминали опилки, а Джек с большим энтузиазмом описывал местные ландшафты. Айрис выглядела невообразимо прекрасной. Гладкая прическа подчеркивала скульптурную красоту ее лица, а четкая линия тонких бровей на открытом лице придавала сходство со средневековыми портретами.
Она ни разу не встретилась с Джералдом глазами. Он произнес негромко:
– Айрис, наши планы несколько переменились. Я бы хотел, чтобы ты завтра сопроводила японскую делегацию в соседний городок. Гости там позавтракают и осмотрят достопримечательности. Машина привезет тебя назад в три часа, а в пять мы уезжаем.
Айрис была спокойна и невозмутима.
– Как скажешь. Джек, я должна объяснить тебе кое-что. Я всю эту неделю играю роль хозяйки на вечерах Джералда, а в начале следующей недели вернусь домой.
– Понятно, – протянул Джек.
Было очевидно, что он никак не может взять в толк, что здесь происходит, но слишком вежлив, чтобы задавать вопросы.
– Завтра я работаю, – продолжала объяснять Айрис, – так что нужно как следует отдохнуть сегодня. – Она подарила Джеку лучезарную улыбку.
Тот, как отметил про себя Джералд, был просто очарован.
– Мне нужно с тобой переговорить после завтрака, Джек, – повелительным тоном сказал Джералд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47