Следующие два месяца я прожила, автоматически выполняя свою работу и встречаясь с подругами, которых я совсем забросила в то время, когда все свободные дни и вечера принадлежали ему.Я не могла заставить себя даже пойти на концерт. Как бы я ни любила музыку, я не могла снова пойти туда, на концерт или в театр, без Ричарда… Это было очень странно, потому что я всегда думала, что музыка приносит мне только облегчение, но, видимо, моя душа пыталась избегать всего, что могло напомнить о нем. Поэтому весь май и июнь я совсем не слушала музыку. Вместо этого я ходила в кино и смотрела веселые фильмы. Однажды, когда Билл приехал в отпуск, они с Кэтлин пригласили меня на музыкальную комедию Айвора Новелло, и она мне по-своему понравилась, но все это было так далеко от настоящей музыки… И я стала совсем другой, превратившись в какое-то мрачное существо, не способное радоваться.Я постоянно думала о Ричарде, пытаясь представить себе, как он живет. Роберта уже вернулась в Бронсон-Касл. Он сейчас, наверное, бывает в клубе, а может, ездит в Рейксли на выходные.Я думала о красивой холодной женщине, на которой Ричард был женат, которая сидела с ним за одним столом и имела право называть себя его женой. Иногда я испытывала страшную ненависть к Марион. Я желала ее смерти. Но потом я говорила себе, что это очень нехорошо, просто ужасно. И в любом случае это ничего бы не изменило – ведь Ричард все равно ко мне не вернется! Он не любит меня так, как я люблю его. Если бы он любил меня, он давно бы пришел ко мне.Был конец июня, погода испортилась, все время шли дожди. И вот неожиданно в одно сырое, холодное утро на дом, который я давно уже называла своим родным, обрушилось несчастье, которое мгновенно вывело меня из уже ставшего привычным состояния апатии. И вся моя жизнь снова переменилась.Ранним утром Китс Диксон-Родд вбежала в мою комнату, ее лицо было мертвенно-бледным, близорукие глаза полны ужаса.– Розелинда, Розелинда, пойдем скорее… что-то случилось с Диксом… скорее!Я вскочила, накинула халат и вместе с ней побежала в спальню Дикса. Но я ничем не могла ему помочь: доктор был мертв! Никто из нас не знал об этом, но последние несколько месяцев он страдал серьезным сердечным заболеванием. Он очень много работал, скрывая свою болезнь от жены, чтобы не волновать ее. Этот добрый, вечно занятый человек ушел в мир иной, навсегда оставив свои бесконечные заботы.Очевидно, Китс разбудил его голос, он звал на помощь, но Китс пришла поздно, и он так и не успел сказать ей последнее «прости».Для нее это было ужасно. Они жили счастливо, и из-за того, что детей у них не было, они необыкновенно сильно любили друг друга. Для бедной Китс потеря была невосполнимая. Она совсем обессилела, ушла в свою комнату и долго не выходила.Для меня это тоже было большим несчастьем. Несколько лет я проработала бок о бок с Диксон-Роддом и, как и многие, очень уважала его, потому что он был прекрасным окулистом и все свое время и силы отдавал работе. Его будут с благодарностью и печалью вспоминать во многих больницах, где он консультировал, в домах его пациентов по всей стране.Но я не думала о себе и о том, что меня ожидает. Я была рада совершенно забыть о Розелинде Браун и полностью сосредоточиться на том, как помочь вдове Дикса в печальные дни, последовавшие за тяжелой утратой.Приехала ее сестра, миссис Пауэл, очень приятная женщина, моложе Китс, но такая же пухлая и крупная. Более простая, чем Китс, она очень любила свою сестру. Она тоже овдовела, детей у нее не было, и она была готова оказать Китс всяческую моральную поддержку.В своем несчастье и горе они забыли о хлопотах, и мне пришлось взять эту ношу на себя. А дел было много: организация похорон, на которые собралось немало народу, вся юридическая сторона дела, посещения поверенных, исполнение завещания и т. д.Я была удивлена и глубоко тронута тем, что Дикс в своем завещании не забыл и меня. Миссис Диксон-Родд посчитала это небольшим подарком от него. Для меня же это было настоящее богатство – целых 500 фунтов!Когда я сказала Китс, что, по моему мнению, я не заслуживаю этого, она, как всегда, дружески похлопала меня по плечу и произнесла:– Возьми их, девочка. Дикс много думал о тебе и часто говорил мне, что за всю жизнь у него не было такого надежного и хорошего секретаря.Я чуть не заплакала. Милый добрый Дикс! Как мне будет не хватать его! В это утро, через месяц после его смерти, я задумалась о своей собственной судьбе: что теперь будет со мной? Я знала, что дом и практика будут проданы; на днях к Китс должен прийти покупатель. Я знала, что она собирается переселиться в их дом в Марлоу и жить там со своей сестрой Агнессой Пауэл. Естественно, она не будет нуждаться в моих услугах.С Бенсон я уже поговорила об этом. Преданная Бенсон решила ехать в Марлоу с миссис Диксон-Родд.– Конечно, мне будет трудно привыкнуть, – вздохнула она, – но я не хочу оставлять нашу хозяйку. Я только и надеюсь, что вы тоже поедете с нами, мисс.Но я знала, что не поеду, и сегодня утром Китс в очень мягкой форме сказала мне об этом, объяснив, что секретарь ей, конечно, не понадобится и что мне лучше всего продолжить свою карьеру в медицине… Теперь меня знали многие окулисты и другие врачи. Она очень польстила мне, заметив, что большинство коллег завидовали, что у Дикса такой секретарь, как мисс Браун. Она лично позаботится о том, чтобы я получила самую лучшую работу, и если новые хозяева появятся на Уимпл-стрит до того, как я устроюсь на новое место, я могу жить в Марлоу.– Моя дорогая, я считаю тебя членом нашей семьи! Тут она прижала меня к своей груди, и мы зарыдали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96