Тэлия лягалась, дергала противников за волосы, кусалась без зазрения совести — и придушенные крики боли свидетельствовали о том, что она набирает очки, хотя нападающих и защищала громоздкая зимняя одежда. Как ни странно, создавалось впечатление, что Синие на самом деле не собираются причинять ей вреда, что в их намерения входит лишь зачем-то обездвижить Тэлию.Тэлия воспользовалась этой нерешительностью противников и рванулась в просвет между двумя из них, оставив свой плащ в руках третьего.Ей почти удалось проскочить, но тут сзади кто-то бросил ей под ноги вожжи; Тэлия запуталась, споткнулась и вниз головой полетела в яму с навозом. Ее свежее, мягкое содержимое было разведено водой. Тэлия, с ног до головы облепленная зловонной жижей, беспомощно забарахталась; ее начало рвать.— О, бедненькая маленькая дурочка! Она сделала бяку, — проворковала одна из девушек медовым голоском. — Как это для нее ужасно!— Возможно, ей подумалось, что она дома, — отозвался мальчишечий голос, пока Тэлия пыталась стереть нечистоты с лица и глаз. — Лучше давайте почистим ее — сама она наверняка не знает, как это делается.Они вытащили Тэлию из ямы, схватили, прежде чем она успела вырваться, сбили с ног и засунули в рот какую-то тряпку прежде, когда она открыла рот, чтобы позвать на помощь. Потом стали по очереди захватывать пригоршнями навоз и ляпать ей на волосы и размазывать по лицу, словно в отместку за повреждения, которые Тэлии удалось, отбиваясь, нанести им. Затем выволокли ее наружу, где на ледяном ветру эта дрянь застыла коркой, так что Тэлия не могла разлепить глаз и ничего не видела. Она все еще не могла перевести дыхание после удара, который свалил ее с ног. Казалось, ей не удастся больше втянуть в легкие ни глотка воздуха. Воздух представлялся сейчас Тэлии самой важной вещью на свете.Ее наполовину несли, наполовину волокли куда-то; удары о булыжник мощеного двора оставляли на ней многочисленные синяки и ссадины. Тэлия не могла думать ни о чем, кроме попыток восстановить дыхание; она понятия не имела, ни что они намерены делать дальше, ни куда ее тащат. Казалось, ее уже проволокли полпути до Границы!Потом Тэлия почувствовала, что дорога пошла в гору, и начала смутно догадываться, что с ней собираются сделать. Она в ужасе забилась в руках своих мучителей.— Отправляйся в ванночку, козочка! — пропел ненавистный мужской голос.Тэлия, извиваясь, пыталась вывернуться и лягалась изо всех сил, но все напрасно. Враги были больше, сильнее и гораздо многочисленнее. Тэлия добилась только того, что их захват немного соскользнул, она сильно треснулась затылком о каменную мостовую и была ненадолго оглушена. Это дало ее противникам желанную передышку; Тэлия почувствовала, что ее подбрасывают в воздух, а затем ударилась о ледяную поверхность реки с силой, вышибившей последние остатки воздуха из ее легких.Вода сомкнулась над ее головой; Тэлия забарахталась, пытаясь всплыть и одновременно вытаскивая изо рта затыкающую его тряпку — затем только, чтобы наглотаться воды: она слишком рано попыталась вдохнуть. Когда она наконец вынырнула, давясь, задыхаясь и кашляя на ледяном ветру, то услышала, как чей-то удаляющийся голос прокричал издалека:— Прощай, дуреха. Передай от нас привет Таламиру!Только на прошлой неделе здесь погиб один бесшабашный сорвиголова, который, желая блеснуть удалью, попытался перейти реку не по мосту, а по льду. Тэлия неистово забилась, припомнив, что в ледяной воде он протянул всего несколько секунд. Она попыталась выползти на лед — тот оказался достаточно прочным и не обламывался под ее тяжестью — но никак не могла ухватиться за скользкую кромку: окоченевшие пальцы раз за разом срывались. Промокшая одежда, особенно тяжелые, пропитавшиеся водой овчинные сапоги, тянули ко дну, течение неумолимо оттаскивало все дальше от берега. Тэлия почувствовала, как немеют руки и ноги.Она не могла уже удерживать голову над водой, не могла и набрать достаточно воздуха, чтобы позвать на помощь. Ее рассудок взвыл в слепом страхе смерти.Потом, словно дар богов, воздух раскололо трубное ржание, и что-то огромное и тяжелое врезалось в реку рядом с ней. Сильные зубы ухватили Тэлию за воротник и подтащили поближе к широкой, теплой, белой спине, которая, словно по волшебству, выросла подле нее.— Ролан! — задыхаясь, выдавила Тэлия; она попыталась заставить пальцы повиноваться и схватиться за гриву или хвост Спутника; тот старался развернуться так, чтобы принять на себя как можно большую часть ее веса.На мгновение показалось даже, что это может удаться.Потом пальцы Тэлии разжались, и она начала соскальзывать с Ролана, увлекаемая безжалостной тяжестью одежды и силой течения. Мысли застывали, скованные холодом, неумолимым, как вода вокруг. Последняя слабая попытка удержаться на спине Спутника — и тьма сомкнулась в мозгу Тэлии так же, как вода сомкнулась над ее головой. Ее легкие вновь наполнились водой, но девочку это уже не волновало.Что-то рвануло Тэлию за воротник; ее голова высунулась на поверхность, и упрямая искорка жизни заставила ее еще раз начать кашлять и давиться на нестерпимо ледяном воздухе.Потом ее грубо поволокли по льду, и множество рук протянулось, чтобы втянуть ее на берег, где ее мяли, тискали и колотили до тех пор, пока она не выкашляла из легких всю воду. Ее завернули во что-то тяжелое и заставили выпить огненной жидкости, от которой на глаза навернулись слезы и перехватило дыхание. Внезапно вернувшийся слух заполнил гомон сердитых, испуганных голосов. В глазах у Тэлии чуть прояснилось, искры, которые сменили черноту, когда ее начали мять и колотить, исчезли, и она увидела вокруг встревоженные лица учителей и соучеников.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91