Легкий флирт, ухаживания, шутки - и все. С Голубевой же неожиданно возникли серьезные отношения. Как утверждают коллеги Филиппова, сошлись они на почве литературы. Сергей Николаевич мог часами говорить о книгах, поэзии, писателях, и беседы с Антониной Григорьевной переродились в глубокие чувства, хотя она была старше него больше чем на десять лет.
Что любопытно, Филиппов никогда не звал Голубеву Тоней или Антониной Григорьевной. Только - Барабулькой. Почему? Кто ж теперь скажет...
Так или иначе, Сергей Николаевич сильно запил. Начались проблемы. В театре он говорил, что занят на съемках, на студии - что у него сегодня спектакль. Однажды дошло до того, что Филиппов отнес в букинистический магазин всю свою 50-томную Большую советскую энциклопедию, а на полученные деньги со своим ближайшим товарищем Михаилом Дудиным устроил пирушку. Когда жена спохватилась, куда делась энциклопедия, Сергей Николаевич, не задумываясь, ответил: "Миша зашел, взял почитать". Правда, ни тот, ни другой не подозревали, что в книгах была припрятана солидная денежная сумма.
Акимов долго терпел все его "выкрутасы" и говорил: "Для меня один талантливый пьяница дороже десятка трезвых бездарей". Но всему наступает предел. Сергей Филиппов был изгнан из театра после того, как во время спектакля, стоя за кулисами, во весь голос подавал нецензурные ремарки актерам, как надо правильно играть. Причем, Николай Павлович еще пожалел Филиппова, уволив его "по собственному желанию". И, что самое невероятное, их взаимное восхищение и уважение не исчезло. Филиппов хранил память о своем главном учителе всю оставшуюся жизнь.
Это был 1965 год. Сергей Николаевич был уже не молод, его одолевали страшные головные боли из-за образовавшейся в мозгу опухоли. В кино же все больше приглашали на какие-то маловыразительные эпизоды. Сергей Филиппов вошел в штат киностудии "Ленфильм" и стал ждать новых, интересных предложений. Но их не было.
Переломным для Сергея Николаевича стал год 1970-й. Леонид Гайдай пригласил его на роль Кисы Воробьянинова в свою киноверсию "Двенадцати стульев". Филиппов даже не мог поверить, что это не сон. Одна из двух главных ролей в экранизации любимого произведения - актер был бесконечно благодарен Гайдаю за такой подарок судьбы и за время съемок ни разу не выпил. Ни грамма.
Несмотря на страшные головные боли, трудные экспедиции и невыносимую жару, Филиппов сам себе не позволял халтурить. Единственное, когда снимали эксцентричную драку Кисы с отцом Федором, Филиппова заменил Гайдай. В сцене, где показаны только их ноги - ноги Пуговкина и Гайдая.
После "Двенадцати стульев" Леонид Гайдай приглашал Филиппова постоянно. Вдова режиссера Нина Гребешкова, рассказала: "У Гайдая был свой "круг" актеров - Пуговкин, Вицин, Куравлев - с которыми он сходился не только творчески, но и человечески. Приступая к новой работе, он садился за стол и прежде всего составлял список артистов, которых хотел бы занять. Обычно этот список достигал фамилий 30. Начиная с "Двенадцати стульев", в этом списке всегда значился Сергей Филиппов. Больше того, он и снимался во всех последующих картинах Гайдая. Радовался даже эпизодам, что его помнят, зовут. С Леней они друг друга почитали. Гайдай ценил его за редкий дар фактурный, пластичный, он был очень скрупулезный и ответственный в работе. Даже несмотря на то, что у Сергея Николаевича был весьма тяжелый характер. С ним боялись дружить, но все его очень уважали. Прежде всего, потому что он был гениальным актером. Он играл всем, чем только можно - глазами, бровями, носом. На одном только крупном плане он мог довести зрителей до истерического смеха".
Сергей Филиппов, действительно, радовался даже эпизодам. Но не потому, что хотел сниматься во всем подряд, а потому, что его фактически перестали приглашать. Он оказался в совершенной изоляции. Театр его отторгнул, и теперь только кинематограф оставался единственным смыслом в его жизни. И все вдруг исчезло.
Как раз в это время "Мосфильм" совместно с Италией приступал к съемкам "Невероятных приключений итальянцев в России". По словам родственников Филиппова, итальянская сторона предлагала дать роль Хромого ему. Но, во-первых, иностранцы не могли гарантировать больному актеру должное внимание и полноценный уход, а во-вторых, от этого приглашения отказался сам режиссер Эльдар Рязанов. Годы спустя, при встрече с сыном Сергея Николаевича все, что он смог сказать: "Да, Юра, ваш папа любил выпить". И это об актере, который снялся у него в трех фильмах и сыграл самый удачный, самый знаменитый эпизод в "Карнавальной ночи".
Вывел Филиппова из этого тупика, фактически спас его как актера и как человека режиссер Игорь Усов. Он познакомился с Сергеем Николаевичем незадолго до операции, прислав приглашение на роль купца Хмурова в "Табачном капитане". Филиппов согласился, но неожиданно... исчез. Спустя несколько дней Усов приехал к нему домой и застал встревоженную Антонину Григорьевну. Та рассказала, что Сергей Николаевич уже три дня сидит в своей комнате, запершись на ключ, не отвечает на звонки, ни с кем не разговаривает и даже не ест. Начались долгие переговоры. Лишь поздно вечером удалось вызволить актера из самозаточения. Как выяснилось, Сергей Николаевич таким образом прощался с жизнью. Ему было очень плохо, голова страшно болела, он начал заговариваться.
Были подключены все возможные знакомые, и скоро Сергею Николаевичу сделали трепанацию черепа - опухоль вырезали. Это его спасло. Правда, после операции на месте удаленной черепной кости "дышала пленка", и артист прикрывал ее беретом.
1 2 3 4 5 6 7