Но их совместной зарплаты не хватало даже для минимального погашения кредита, взятого под залог ресторана.Кое-кто говорил, что у Салли нет никакой гордости. Но она была слишком горда, так горда, чтобы «бросить полотенце» и заявить о своем банкротстве.– Мамуля-а-а-а, – послышался тоненький голосок из спальни в конце холла. Их четырехлетняя дочь всегда засыпала с трудом, так что в обращении к мамочке в полночь не было ничего необычного.Салли подняла глаза от своего чекового гроссбуха, но со стула не встала.– Кэтрин, пожалуйста, засыпай.– Но я хочу рассказик.Салли колебалась. Было поздно. Но, работая до одиннадцати часов ночи пять дней в неделю, она не могла позволить себе роскоши укладывать свою дочку спать. Это было обязанностью Майка, пока он не стал охранником с рабочим днем от восьми утра до полуночи, или его матери, которая была так добра, что приходила каждую ночь и смотрела телевизор, пока Кэтрин спала, заполняя тем самым время между возвращением Салли с работы и уходом Майка на его вторую службу. При мысли о том, что ей придется почитать Кэтрин книжку, сердце Салли оттаяло. Она встала из-за стола и пошла в спальню.– Хорошо, только один рассказик.– Да!– Но потом ты уснешь, обещаешь?– Обещаю.Салли улеглась рядом с Кэтрин, откинувшись на спинку кровати; дочка посапывала рядом.– Какой рассказ ты хотела бы послушать?– Вот этот, – ответила девочка, взяв книгу с ночного столика.– «Там, где находятся дикие вещи», – прочитала Салли заголовок. Она хорошо знала этот рассказ о мальчике, чье воображение превращало его спальню в страшный остров, полный монстров, правителем которых в конце концов он и становился. Салли помнила, как эту же историю читала ей мать, когда она была еще маленькой девочкой, и ей снились страшные сны. Теперь, двадцать лет спустя, ничего не изменилось. Сознание ребенка по-прежнему во власти страха.– Тебе все еще снятся страшные сны, малышка?– Мм...– Почему?– Я боюсь.– Кого?– Монстра.– Монстров нет.– Нет, они есть. Вон там. – Девочка указала на шторы, закрывающие раздвижную стеклянную дверь.– Нет, сладкая моя, никаких монстров там нет.– Правда?– Ну ладно. Давай читать рассказ.Читая, Салли чувствовала, как дочка уткнулась лицом в ее грудь, прямо над сердцем. Читала она с выражением, так что монстры говорили у нее каждый по-своему, чтобы не пугать малышку. Та заснула еще до того, как мальчик по имени Макс вернулся с далекого острова в свою безопасную квартиру. Саллли осторожно встала с кровати, поцеловала Кэтрин в лобик и вышла на цыпочках из комнаты.И опять счета. Финансирование типа «зеленый лист». Это было прекрасно. Две тысячи за компьютерное оборудование и ресторанное программное обеспечение, которое они сдали внаем на пять лет за двадцать восемь тысяч долларов. Вот это сделка!– Мамуля! – снова послышалось из спальни.– Что, милая?– Я боюсь. Там монстры.Салли встала из-за кухонного стола и направилась в спальню, но тут же остановилась. Ей не хотелось, чтобы девочка заставила ее вернуться.– Таких чудовищ, как монстры, нет.– Но, мамуля...– Пора спать.– А можно оставить свет?– Я оставлю свет в холле.– Спасибо, мамуля, ты лучше всех.Трудно проявлять твердость по отношению к человечку, который говорит, что ты лучше всех, и верит в это.– Спокойной ночи, – улыбнулась Салли, – я тебя люблю.– И я тоже люблю тебя.Салли вернулась на кухню, но заниматься стопками счетов ей не хотелось. Подошел срок арендной платы, и только Бог знал, откуда взять такие деньги. Аренда целого дома, а не только одной квартиры была одним из проявлений безрассудства в их финансовых делах. Это было безрассудством даже в случае со старым унылым двухэтажным домом, состоящим из двух спален и одной ванной комнаты, который любой строитель счел бы пригодным только для сноса. Однако Салли выросла в квартире без двора, без возможности уединиться, без трубы, по которой Санта-Клаус мог бы спускаться в ночь под Рождество. Кэтрин заслуживала лучшей доли, хотя не исключено, что хозяин дома выгонит их на улицу.Салли открыла холодильник и налила себе стакан апельсинового сока.– Мамуля, я хочу пить.Салли обернулась, но Кэтрин там не было. Она лежала в кровати. «У этой девочки экстрасенсорное восприятие».– Спи, детка.– Но, мамуля, пожалуйста, я не видела тебя целый день.Это затронуло какую-то струнку в ее душе – душе работающей матери, которая чувствует свою вину. Салли в последний раз пошла к дочери и села на край ее кровати. Света из холла было достаточно для того, чтобы увидеть в глазах девочки страх.– Ты все еще боишься? Кэтрин кивнула.Салли потрогала ее лоб. Лобик был влажным, но не от повышенной температуры. Она просто перегрелась, лежа в кровати под одеялом, натянутым на голову.– Чего ты так боишься?– Монстра.– Если я полежу рядом с тобой, ты заснешь?– Я хочу спать в твоей комнате, пока не придет папуля.– Сладкая моя, ты уже большая девочка, и твоя комната здесь.– А монстр?– Никакого монстра нет.– Ты уверена?– Вполне.– Пожалуйста, посмотри. Салли раздраженно вздохнула.– Хорошо. Посмотрю.Она встала и заглянула под кровать.– Здесь ничего нет.– Нет, нет. Вон там. – Девочка снова показала на шторы, прикрывавшие раздвижную стеклянную дверь.Салли заколебалась. Даже при тусклом освещении можно было разглядеть розоватые силуэты птиц, кроликов и других сказочных животных, которые перемещались в танце по вздувшимся шторам. Это не походило на монстра, но сердце у Салли все-таки забилось чаще. Страх в глазах дочери казался неподдельным.– Там нет монстра.– Пойди, мамуля, проверь. Пожалуйста.На этот раз голос Кэтрин прозвучал требовательнее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109