Это чутье определялось таинственными мотивами, которые Дейрдре пыталась разгадать. В конечном счете Дейрдре разбила свое расследование на три части: Салли с дочерью как жертвы; брак Салли с миллионером и ее жестокое убийство и, наконец, Салли как сила, манипулирующая жизнями шести наследников, не имеющих между собой никакой связи. Притом лишь одному из них предстояло получить наследство. Дейрдре явилась с этой идеей к ответственному секретарю почти в конце дня и тотчас же получила категорический отказ.– Извини, Дейрдре. В нашем бюджете не осталось ни цента еще на одно журналистское расследование.– Но многое уже сделано.– Я это уже слышал.– Верно, – продолжала она. – Именно я давала материал об убийстве ее дочери пять лет назад, так что первая часть расследования почти завершена.– То есть именно та часть, которая уже не является новостью.– Остальное не займет так много времени, как вы думаете. По какой-то причине я упомянута как наследница в ее завещании. Я должна расследовать это дело хотя бы в собственных интересах, так почему не сделать из этого репортаж?Секретарь поморщился.– Это более серьезная проблема. Можешь назвать меня старомодным, но, честно говоря, мне не нравится, когда репортажи делают репортеры, являющиеся персонажами своих статей.– Я не стану персонажем этой истории. Я в ней человек случайный. Полагаю, единственной причиной, по которой репортера сделали наследником, была надежда на то, что эту историю опубликуют.– Значит, по этой причине мы должны опубликовать эту историю? – удивился он. – Это похоже на один из хитроумных журналистских приемов пополнения собственного бюджета.Дейрдре поняла, что ее попытка провалилась. Ответ ей не понравился, но слишком давить на секретаря не хотелось, чтобы не писать в течение последующих двух месяцев репортажи о соревнованиях на скорость поедания соуса чили или о выборах студентами высшей школы своего правления.Дейрдре коснулась клавиатуры. Как же выйти из положения? Может, просто начать писать, накропать несколько блестящих страниц и снова нажать на ответственного секретаря?Это, конечно, рискованно, но риск в ее профессии – одно из условий успеха. В отделах новостей страны работает тьма талантливых репортеров. Однако никто из них еще не получил премию Пулитцера за репортаж, написанный без разрешения. Тем более когда индивид, пишущий запретительные резолюции, идиот.Дейрдре энергично стучала по клавишам, печатая слово за словом, пока не зазвонил телефон.– Мидоуз, – ответила она.– Хотите знать, кто убил Салли Феннинг? – спросил мужчина глубоким металлическим голосом. Он явно использовал одно из устройств, искажающих голос. Эти устройства продавались в шпионских лавках и магазинах электроники чуть ли не на каждом углу в центральной части города.Дейрдре ответила не сразу. Отдел новостей был наполнен несмолкаемыми переговорами других сотрудников. И она закрыла свободное ухо, словно желая убедиться, что расслышала сказанное правильно.– Что вы сказали?– Думаю, вы слышали.– Кто говорит?– Стал бы я изменять голос, если бы собирался назвать свое имя?– Почему вы звоните именно мне?– Потому что у меня есть сведения, которые следует опубликовать. Не хотите рассказать эту историю вместо меня?Ее сердце отчаянно колотилось. Дейрдре зажала трубку между головой и плечом и быстро отыскала ручку и бумагу.– Я слушаю вас.– Я был на эстакаде, ведущей к межштатному шоссе 395, когда ее застрелили.– Что вы видели?– Все.– Давайте начнем с самого начала. Что вы там делали?– Нет, давайте начнем с настоящего начала. Что я с этого буду иметь?Дейрдре медлила с ответом.– Я не совсем понимаю, что вы имеете в виду.– Да понимаете вы все прекрасно.– Послушайте, я не могу заплатить вам за ваше сообщение.– Да, как репортер уважаемой «Майами трибюн» не можете. Но с точки зрения заинтригованного наследника состояния Салли Феннинг нет ничего необычного в том, чтобы в какой-то мере компенсировать кому-то потерянное время и перенесенные неудобства.Дейрдре еще крепче вцепилась в трубку. Эти сведения были ей очень нужны.– Почему я должна верить тому, что вы скажете?– Потому что я могу показать вам бриллиантовую свадебную ленту в четыре карата, которая была на Салли, когда ее застрелили. Когда полиция обнаружила тело, лента уже исчезла.У Дейрдре мороз прошел по коже. Она инстинктивно посмотрела через плечо, подсознательно понимая: ее начальство не одобрит того, что сейчас происходит.– Нам нужно поговорить об этом.– Вы хотите увидеть ленту или нет?– Хочу.– Тогда мы встретимся там, где скажу вам я, а не вы мне. Поколебавшись, Дейрдре спросила:– Где?– Не так быстро, – усмехнулся ее собеседник. – Дайте мне номер вашего мобильного телефона. Я позвоню вам и скажу, куда вы должны идти.Она дала ему номер и спросила:– Когда мне ждать вашего звонка?– Я работаю до полуночи. Включите тогда ваш мобильник.– До полуночи, сегодня?– Да, если только вы не хотите отменить все это. А может быть, вам лучше забыть обо всем и я позвоню кому-нибудь из журналистов «Сан-Сентинел»?– Нет, – сказала Дейрдре, стараясь скрыть свою крайнюю заинтересованность. – Это вполне подходит. Сегодня ночью, прекрасно.– И еще, последнее. – Что?– Мне не нужно присутствия посторонних. Разговор состоится только между вами и мной. Понятно?Он попрощался. В телефоне щелкнуло, и ее собеседник исчез. 15 Джек в своем «мустанге» находился в десяти минутах езды от дома Келси, когда зазвонил его мобильник. Звонил Нейт.– Говори громче, дружок. Тебя не слышно.– Я не могу. Мама думает, что я сплю. Я под одеялом.– Тогда, может быть, тебе лучше положить трубку и заснуть?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109