С лица Коллетти исчезло озабоченное выражение, словно ему понравились слова Татума.– Что вы предлагаете?– Первое: ты должен понять, что на парковке напал на тебя не я.– Меня это не волнует.– Что значит «не волнует»?– Я уже убедил судью в том, что это были вы. Возможно, мне удастся убедить в этом и вашего адвоката. Какая разница, правда это или нет, коль скоро я могу это доказать?– Ничего ты не можешь доказать. Ты похож на то самое собачье дерьмо, которое держишь в руках.– Вы очень ошибаетесь, мистер Найт. Я пригласил лучшего сыщика для слежки за вами. Он уже обнаружил некоторые весьма интересные обстоятельства, связанные с вами.Татум улыбнулся и покачал головой.– Итак, у меня впечатляющий послужной список. Большое дело. Но это не меняет фактов. Это не я тебя поколотил.– Вы не понимаете смысла моих слов. Если вы не отступитесь и не откажетесь от наследства, такой человек, как я, способен сотворить массу неприятностей такому парню, как вы.– Думаешь, это так легко?– Мое предложение остается в силе. Фактически я делаю его еще более привлекательным. Триста тысяч долларов наличными будут ваши – и никаких обязательств.– Только и всего-то, да? Полагаешь, я должен отказаться от возможности получить сорок шесть миллионов долларов только потому, что ты так сказал, да?– Нет, потому что вы окажетесь в тюрьме, если не примете моего предложения.Татум уже не улыбался. В нем закипала злость.– Ты выступаешь не в той лиге, Коллетти.– Напротив. Это вы оказались вне вашей лиги. Для меня это обычный бизнес.– Думаешь, ты такой умный, да?Взяв на руки свою собачонку, Коллетти поглаживал голову белому пушистому комочку.– Как вам кажется, почему я вообще оказался втянут в эту игру?– Ничего удивительного. Салли Феннинг пыталась отомстить своим врагам. Ты представлял интересы ее мужа при разводе.– Полагаете, что именно поэтому я и оказался в списке?– А разве этого мало?– Ах, Татум, вы еще глупее, чем я думал. Мигель просил меня обойтись с Салли помягче, из-за чего у меня остались тонны боеприпасов, которые я никак не мог использовать. Казалось таким бессмысленным – откопать всю эту грязь о Салли и не пустить ее вдело. Потом у меня зародилась блестящая идея: раз уж Мигель не хочет использовать эту грязь в своих интересах, почему бы мне не использовать ее в своих?– Что за вздор ты несешь, черт побери?– Мне пришлось всего-навсего предупредить Салли. Если она не удовлетворит моих требований, я предам гласности то, что у нее была любовная связь с человеком, который убил ее дочь, и что она занимается его укрывательством.– Откуда ты это узнал?– Не ваше дело. И повторяю: вы не поняли смысла того, что я сказал. Я был даже менее уверен в доказательствах ее вины, чем в доказательствах вины вашей. И мне удалось совершить задуманное, несмотря на трудности.– Что совершить?Коллетти самодовольно ухмыльнулся.– Спросите любого адвоката, занимающегося бракоразводными делами, клиенткой которого хоть раз была побитая жена, и он скажет вам, что поймать ее так же легко, как рыбу в бочке. Но заставить жену расставить ноги, если она клиентка противостоящего тебе адвоката... Для этого надо хорошенько поработать, – закончил этот самовлюбленный тип.– По-твоему, я тоже раздвину ноги?– Нет. – Лицо Коллетти приняло свирепое выражение. – Вы больше похожи на человека, который подставляет спину и принимает то, что ему сказано, как должное.Татум набросился на него и схватил за горло. Другой рукой он пытался усмирить собаку, но она выскочила из рук Коллетти и укусила Татума за запястье. Татум отбросил животное на другую сторону дороги и от боли отскочил назад. Рука кровоточила.Коллетти массировал шею. Татум держал его не так долго, но мощной хваткой профессионального бойца. Он отдышался и сказал:– Видели, Татум, даже Маффин урвал кусок вашего тела. – Забрав свою драгоценную собаку, он удалился.Татум стоял, злился, смотрел и держал руку на запястье. 36 Проделав половину пути до Корхого, они остановились на ночлег в гостинице. Было бы значительно удобнее объехать озеро Коссоу и последовать по главному шоссе на север, но они предпочли более красивый маршрут через Национальный парк Марахуэ, поскольку Джеку не хотелось покидать Африку, не увидев никакой частицы дикой природы, кроме Тео.– Они бросают детей, – сказал Тео.– Что? – переспросил Джек.Они обедали в очередном «макис», заказав жаренных на вертеле цыплят и местное кушанье «аттиекэ», приготовленное из тертых корений. На другой стороне улицы, в городском сквере, собралась толпа. Группа подростков дергалась в ритме, который задавал барабан, но большую часть собравшихся, похоже, занимало что-то вроде спектакля.– Бог мой! – воскликнул Тео. – Вон там дети летают по воздуху.– Это те, кто жонглирует детьми, – пояснила Рене.– Они жонглируют детьми?– Это древняя традиция у народов гере, дан и, кажется, вобэ. Жонглеры тренируются много месяцев. В племени специально подбирают девочек, худеньких, гибких и неплаксивых. Пять лет – наиболее подходящий возраст.– И они подбрасывают их в воздух? – удивился Джек. Тео встал на стул, чтобы лучше видеть происходящее.– Поразительно! Пошли посмотрим.– В Африке есть несколько странных обычаев, но этот не очень согласуется с моим педиатрическим образованием.– Думаю, я тоже скажу «пас», – промолвил Джек.– Поступайте, как знаете. – Тео сунул в рот кусок жареного цыпленка и пошел на другую сторону улицы.Джек опрокинул еще один стаканчик пальмового вина. Выпив половину бутылки, он начал входить во вкус. Рене, погремев своим стаканом, подняла его и предложила тост:– Ну, выпьем за упокой души Жан Люка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109