Старый револьвер показался ему бесполезным грузом, и он опустил оружие. Толпа подошла к пустым клеткам и остановилась. Уилсон уловил недоверие и злость. Пейдж сначала побледнел, потом покраснел и заорал на майора, единственного человека в толпе, сохранявшего спокойствие.
Уилсон будто стал невидимкой. Никто не замечал, что он стоит посреди прохода с револьвером в руке. Он потерял терпение, устав вдруг от ожидания, сопровождающего его повсюду, превратившегося в его жизнь. Уилсону страстно захотелось, чтобы свершилась наконец судьба, которая была уготована ему с того самого времени, когда на мать обрушилась черная балка. Он направил револьвер вверх и нажал на спусковой крючок. Грянул выстрел, пистолет выпустил дымок, и по озеру распространился невообразимый треск.
В наступившей затем тишине Уилсон крикнул:
— Эй! Потеряли что-нибудь?
Сначала реакции не последовало. Потом все побежали, окружили его, и Крикет оказалась рядом с ним. Уилсон посмотрел ей в лицо, в поблекшие глаза, перевел взгляд на грудь, припорошенную слоем пыли, на окровавленные ноги.
— Получила удовольствие?
Крикет, похоже, не поняла, о чем он.
— Испытала радость от пляски на чужих костях?
— Уилсон, что происходит? — прохрипела Крикет. — Где иво?
— Извините, мистер Лэндер, — с приторной вежливостью произнес майор Мпонго, — не видели ли вы наших рабов? Пятьсот двадцать пять иво, чтобы быть точным. Они, кажется, бежали. — Он улыбнулся, скрывая бешенство.
— Да, я отпустил их, — ответил Уилсон. — Всех до единого.
— Ну что ты говоришь! — вмешалась в разговор Крикет, почувствовав страх. — Ты шутишь?
— Я не шучу, Крикет, — возразил Уилсон. — Это урок нравственности номер два — рабство аморально!
Пейдж издал нечленораздельный звук и вытащил из-за пояса шортов «беретту». Уилсон понял, что этот человек всерьез собирался его убить. Не долго думая Уилсон нажал спусковой крючок, и озеро снова взбудоражил чудовищный треск. Пейдж рухнул. На лбу, в полудюйме от глаза, образовалось опаленное порохом отверстие величиной с мяч для гольфа.
— Дерьмо! — крикнул Шлюбер по-немецки. — Этот ублюдок взял и просто так убил капитана!
Первый ряд зрителей оказался забрызганным кровью. Крикет посмотрела на дымящийся ствол револьвера Уилсона, на своего мертвого отца, на ручеек крови, текущий к ней. Лицо сморщилось. Она упала на колени и завыла. Уилсон прицелился между глаз майора Мпонго и взвел курок. Негр испуганно заморгал, словно ему на кончик носа села пчела.
— Никому не двигаться, — приказал Уилсон. — У этой штуки очень легкий спуск. — Впрочем, он не представлял, что это такое.
Люди майора Мпонго замерли. Уилсон слышал их дыхание, ибо они были не больше чем в двух шагах от него. Он почувствовал, что у него дрожат руки, а пистолет становится все тяжелее.
— Когда бравый Кортес вступил в долину Мехико во главе двухсот храбрых испанцев, — быстро заговорил Уилсон, — знаете, что он там обнаружил?
Майор молча выпучил глаза.
— Вы знаете, что он обнаружил? — повторил Уилсон и постучал стволом пистолета по лбу африканца.
— Нет, мистер Лэндер, я лично не знаю.
— Он нашел изваяния ацтекских богов, пропитанных кровью людей, принесенных в жертву. Он нашел тела мужчин, женщин и детей, сваленных в большие кучи, их сердца были вырезаны каменными ножами. Он увидел, что ацтекские жрецы носили кожу, содранную со своих жертв. Вы знаете, что Кортес сделал, когда он обнаружил все это?
Мпонго в недоумении пожал плечами. Уилсон бросил быстрый взгляд налево. Бупу медленно приближались к нему.
— Он разбил их идолов, — сказал Уилсон сдавленным голосом. — И предал жрецов мечу.
Он закрыл глаза и нажал на спусковой крючок.
Выстрел прозвучал так, словно кто-то хлопнул крышкой школьной парты. Майор заверещал высоким женским голосом. Уилсон почувствовал боль в правой руке и открыл глаза. Револьвер лежал в грязи, из отверстия барабана валил черный дым и пробивались алые язычки пламени. Рука была обожжена и кровоточила, а кончик большого пальца висел на окровавленном куске кожи.
Мпонго посмотрел на окровавленную руку Уилсона, дымящийся револьвер и мерзко и пронзительно захихикал. Секунду спустя к майору присоединились солдаты, и смех взорвал тишину наступившего утра.
Уилсон сжал кулак и сунул в карман. Кровь просочилась через ткань шортов и потекла по ноге. Он почувствовал, что теряет от боли сознание.
Отсмеявшись, Мпонго шагнул к Уилсону и открыл рот. Уилсона обдала отвратительная вонь.
— Вы попытались убить меня, но сие невозможно, — заговорил африканец назидательно, но дружелюбно. — Ваш револьвер взорвался как хлопушка. Мой кровавый Бог меня защищает. Он выбил меч из ваших рук. А вам известно, кто он, мой кровавый Бог, мистер Лэндер? Я христианин, между прочим. Мой кровавый Бог — это ваш кровавый Бог! Вы попытались убить меня во имя святой справедливости, но кто имеет право творить справедливость в этом мире? Не мы, бедные создания, а только Сам Господь Бог. Он уготовил мне иной конец, чем тот, который запланировали вы. Стало быть, вы не являетесь, как вам кажется, Его орудием. Похоже, я лучше исполняю Его волю.
Майор Мпонго отступил назад, лицо его исказила гримаса, в которой никак нельзя было признать человеческую мимику. Шрамы на животе сомкнулись и образовали знакомую фразу: «Бойся восходящего». Или Уилсону это почудилось? Он взглянул на коленопреклоненную Крикет, она прижимала окровавленные ладони к голове отца. И Уилсон почувствовал раскаяние. Их глаза встретились. Крикет сказала одними губами:
— Ты умрешь.
— Избейте его и бросьте в клетку, — приказал майор Мпонго.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92