В жизни каждого мужчины есть несколько женщин, при виде которых его либидо просто молчит. Линнел никогда не воспринималась мною как женщина. Только как сестра. Я тихо лежал, наблюдая за нею, пока она, почувствовав мой взгляд, не улыбнулась.
- Ну что, узнал меня наконец? Голова болит? Голова болела ужасно. Я ощупал лоб. Сплошные бинты. Линнел мягко отвела мою руку.
- Давно я здесь?
- В Тендаре? Всего два дня. Но ты долго был без сознания.
- А... Мариус?
- Его похоронили в Скрытом Городе. - Ее глаза наполнились слезами. Регент приказал, чтобы ему были отданы все почести как истинному члену Комина.
Я высвободил руку из ее ладони и долгое время молчал, глядя на пляшущие солнечные зайчики. Потом спросил:
- А что они решили?
- Совет состоялся сразу, еще до их возвращения в Тендару. Церемония бракосочетания назначена на Праздничную Ночь. Жизнь продолжается.
- Какого бракосочетания? Твоего с Дериком?
- Да нет же, - она застенчиво улыбнулась. - С этим спешить некуда. Каллины с Белтраном из Алдарана.
Я резко сел, несмотря на пронзившую меня боль.
- Неужели они по-прежнему намерены заключить этот союз? Ты шутишь, Линнел! Они что, с ума посходили?
Она покачала головой. Во взгляде ее мелькнула тревога.
- Я думаю, они поспешили .с этим решением именно потому, что опасались, что ты придешь в себя и снова попытаешься им воспрепятствовать. Дерик и Хастуры хотели дождаться, когда ты сможешь участвовать в Совете, но остальным удалось их переспорить.
Ни секунды я в этом не сомневался. Комин менее всего был заинтересован в присутствии хотя бы одного дееспособного Элтона в Совете. Я откинулся на подушки.
- Мне надо поговорить с Каллиной!
- Хорошо, я попрошу ее придти сюда. Тебе пока не следует вставать.
Ну уж нет! Эти комнаты в течение многих десятилетий на время заседаний Совета предназначались Элтонам. И наверняка здесь полно всяких подслушивающих устройств и ловушек для перехвата телепатической информации. Комин никогда не доверял мужчинам из рода Элтонов. Поэтому для разговора с Каллиной следовало найти какое-нибудь другое место.
Слуги сообщили мне, где ее найти. Я отодвинул с виду совершенно невинную панель, и мне в лицо тут же ударил поток невыносимо яркого света. Выругавшись, я закрыл и без того измученные глаза ладонями; но и через закрытые веки мне виделся красный свет, а перед глазами все время вспыхивали желтоватые силуэты только что виденных предметов. Удивленный голос окликнул меня по имени. Свет погас, и передо мной возникло и приобрело четкие очертания лицо Каллины.
- Извини, Лью. Теперь не так ярко? Это мое защитное поле; не люблю, когда мне мешают работать.
- Не надо извиняться. - Хранительница чрезвычайно уязвима, когда работает с Главными Экранами; обычные люди об этом и не подозревают. - Уж мне-то следовало знать, что к тебе нельзя врываться без предупреждения.
Она улыбнулась и подняла занавес, пропуская меня в комнату.
- Да-да, мне говорили; ты ведь специалист по матрицам.
Она опустила занавес. И вдруг мне бросилось в глаза, что в ее облике что-то не так.
Походка женщины может рассказать о многом. Распутница способна выдать себя одним-единственным движением, сразу же породив непристойные мысли. Невинность проявляет себя порой в беспечной легкости. Каллина была молода и красива; но красавицы так не ходят, не делают таких жестов... В ее походке ощущались одновременно и юность, и старость; и неуклюжесть подростка, и спокойное достоинство дожившей до глубокой старости женщины.
Вскоре, впрочем, это ощущение пропало. Я огляделся. Стены, испещренные узорами, тихий, ровный успокаивающий гул. У меня тоже была собственная небольшая матричная лаборатория в старом крыле здания, но она не шла ни в какое сравнение с этим.
Здесь была установлена обычная система слежения за всеми происходящими на планете процессами. Панели посверкивали огоньками, как маленькими звездочками, по одной на каждую зарегистрированную матрицу любого уровня сложности в этой части Дарковера. Помещение окружал специально смодулированный телепатический барьер, который отсекал любые телепатические обертоны, пропуская основную мысль без искажений. Одну стену занимал огромный экран, покрытый мерцающим литым стеклом, о предназначении которого я мог только догадываться; это мог быть, например, один из почти легендарных психокинетических передатчиков. На столе лежала обычная, вполне прозаическая отвертка и несколько обрывков изоляционной ленты.
- Тебе, конечно, известно, что им удалось увезти с собой матрицу Шарры? спросила она.
- Если б я не был таким ослом, - с чувством ответил я, - то швырнул бы эту матрицу в конвертер еще на Терре и навсегда бы избавился от нее! Да и Дарковер тоже избавил!
- Но тогда здесь все вышло бы из-под контроля, причем навсегда! По крайней мере, пока матрица находилась вне нашего мира, Шарра пребывала в латентном состоянии. Если бы ты уничтожил матрицу, это положило бы конец всем надеждам обезвредить энергетические зоны. Это ведь незарегистрированная матрица, за ней невозможно следить, контролировать ее. И управлять ею невозможно, пока не обнаружены все активные зоны и не взят под контроль свободный приток энергии оттуда. Какой у нее был код?
Я снял барьер и позволил ей войти со мной в контакт, пытаясь одновременно изобразить код матрицы на экране монитора. Но на нем блуждали лишь какие-то неясные блики.
- Не надо было разрешать тебе этого, - сокрушенно покачала головой Каллина. - Ты еще не оправился от ранения в голову! Пойдем отсюда, тебе необходимо отдохнуть!
В маленькой комнате, прозрачная стена которой выходила на расстилавшуюся внизу долину, я рухнул в мягкое кресло и на мгновение полуприкрыл глаза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53