.. Прошу прощения, юная лэд-ди. Я хотел сказать, очень высокий молодой человек, но уж шибко худой. Лицо широкое, а на нём этакой маленькой кучкой — глазки, носик, ротик. К инфант-лэду приставлен специальный служитель, в обязанности которого входит поддерживать чистоту его носа и не допускать внутрь оного указательный палец Мидо. Сказывают, придворные наставники очень долго боролись с привычкой наследника держать рот открытым, но в конце концов махнули рукой и решили оставить всё как есть.
— Ты на него клевещешь! — нахмурилась Ан.
— Какая мне корысть? Тем паче, что юная лэд-ди скоро сама всё увидит. Разве лишь чуток обидно, что такую красавицу выдают за такого... Будь я на месте юной лэд-ди, я бы предпочёл другого лад-лэда, — я успел заметить, что Рани украдкой указал девушке пальцем на меня.
— Иди уж... сваха! — отослал я его обратно. — Не бывать тебе на месте юной лэд-ди!
Некоторое время мы ехали молча. Ан сосредоточенно думала о чём-то своём, и мне не хотелось её тревожить. Я же ни о чём не думал: просто наслаждался прекрасной погодой, видами посвежевшей после ночного ливня природы и тёплыми лучами солнца. Внезапно что-то впереди на дороге привлекло моё внимание. Пустив рика рысью, я поехал на разведку. Вослед, не спрашивая моего разрешения, бросились Петя и Аррутар. Не доезжая нескольких шагов, я остановил рика и спешился. То, что я видел перед собой, больше всего напоминало трубопровод из раскалённого до белого свечения металла, лежащий поперёк нашего пути. Один конец «трубы» диаметром сантиметров пятнадцать уходил в горы, вглубь широкого каньона, а другой спускался к морю и терялся среди его волн. А ещё эта штука напомнила мне тех самых огненных змей из моего давешнего сна.
— Что это такое? — спросил я у Пети.
— Ты о чём? — удивился он.
— Да вот же! — я провёл рукой по направлению «трубопровода».
— Дорога... лес... море... — пожал тот плечами.
— А ничего необычного ты не видишь?
— Нет, — он посмотрел на меня несколько озабоченно. — А что я должен увидеть?
В это время подбежал сипс и сел... прямо на «трубу». Она проходила сквозь него, но Аррутар, не замечая этого, сидел, склонив голову набок, и вопросительно смотрел на меня. Ни тот, ни другой ничего не видели.
«Да что же это такое? — заволновался я. — Прилетели в избу глюки? Тихо шифером шурша, едет крыша не спеша?»
Я приблизился и склонился над ЭТИМ. И тут из «змеи» стремительно вырвались два огненных язычка и ткнулись мне в грудь и в живот. Я резко отпрянул, и тут же почувствовал, как весьма ощутимо жгутся висящий в ладанке Камень Ол и заткнутый за пояс Меч: эти микропротуберанцы ткнулись именно в них!
— Нити Дионы, — услышал я сзади и обернулся: стражник помогал спуститься со своего рика юной лэд-ди, которая это и произнесла. — Я только слышала о них, но вижу впервые.
— Значит, ты тоже это видишь? Ну, хвала Обоим! — вздохнул я облегчённо. — А то я уж подумал, что схожу с ума.
— Не все могут их видеть.
— Что это такое — Нити Дионы?
— В древних верованиях есть легенда о богине Дионе, которая обмотала Ланелу нитями своей светозарной пряжи, чтобы та не разлетелась на куски.
— Я хочу посмотреть, куда она идёт.
— Долго же тебе придётся идти: вокруг всей Ланелы.
— И всё-таки... Почему-то мне хочется туда пойти.
К этому времени наш караван уже приблизился. Оставив Рани за старшего, я взял с собой А-Ту и, на всякий случай прихватив автомат, направился вдоль Нити к горам. Как всегда, за мною последовал сипс.
По всей долине каньона царили густые, практически непроходимые джунгли, и лишь рядом с Нитью на три шага с каждой стороны ничего не росло, ни единой травинки. Идеальной прямой линией каменная тропа, по которой мы шли, делила лес на две неравные части. А-Ту шагало следом за мной, сосредоточенно глядя себе под ноги, погружённое в какие-то свои, судя по выражению его лица, далеко не радужные мысли.
— А-Ту, что с тобой? — поинтересовался я. — Ты как будто не в себе.
— Так оно и есть, Светлый.
— Что тебя смущает?
— То, что ты нам рассказал. В голове всё будто перевернулось, мир будто бы другим стал. Раньше мне думалось: да, всё так и должно быть, так разумно устроено Обоими. Вот пчёлы, муравьи... И у них тоже есть бесполые, весь смысл жизни которых — помогать тем, кто эту самую жизнь создавать может. А будь иначе, что бы сталось? Заполонили б они всю землю, ступить бы некуда было! Точно так же и с людьми, думалось мне. И то, что я — бепо, казалось мне нормальным. И вдруг оказывается, что какие-то злодеи изломали мою жизнь ещё до моего рождения, что я просто-напросто калека!
— Хотелось бы мне тебя утешить, но, к сожалению, пока нечем.
— Но ты же говорил, есть лекарство...
— А-Ту, где мы с тобой, а где то лекарство!
— Неужели это навсегда? Неужто ничего нельзя сделать?
— Но ведь кто-то уже сделал. Кто-то открыл лекарство, почему его не сможет открыть и кто-то другой? Например, ты? Тебе совсем немного лет, ты можешь успеть ещё многому научиться. Создать лекарство от бесполия... Мне, кажется, эта цель достойна того, чтобы посвятить ей свою жизнь.
— Ты прав, Светлый. Цель великая. Я бы с радостью... Но ведь я — бепо...
— То, что ты бепо, только придаст твоим поискам...
— Но бепо запрещено заниматься врачеванием!! Такой закон есть во всех ладствах.
— Значит, моё ладство будет первым, где отменят этот нелепый закон.
Мы прошли уже шесть или семь силей, когда повеселевшее и приободрившееся А-Ту случайно обнаружило почти неприметную тропинку, ведущую вбок, к скальной стене. Пройдя по ней до конца, мы наткнулись на большую поляну, с трёх сторон окружённую лесом. С четвёртой стороны в скале зияла неглубокая, но обширная пещера, внутри которой стоял.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110