Греческая философская мысль — отменный переносчик и переводчик нового учения, который сделал его доступным интеллектуальной элите. А та уж «раскрутила» христианство для широких масс. Христос не мог явиться в еврейской общине в Персии, тогда его учение охватило бы не склонный к переменам Средний Восток. Он не мог прийти в Индии — там христианство было бы растворено в плюралистичном и терпимом индуизме. Похожий сценарий ждал бы Христа и в Китае. Даже на западе Римской империи эксперимент был бы неудачным — местный варварский мир просто ничего бы не понял в этой проповеди и замолчал бы странного проповедника. Так что Господь неслучайно привел «свой народ» именно в Палестину — этот геополитический перекресток. Это — истинная столица мира. Ведь столица мира там, где находится его истинный правитель, тот, кто определяет направление наших помыслов.
— Да, я в курсе этой проблемы, — прервал Принтама Романов. Модулятор был довольно простенький — карта, фишки. Структура общества отражалась слабовато, с помощью линий связи. Так, немного сложнее школьного видеоатласа. Понятно, что Принтам — не спец по античности и не обязан ваять что-то экстраординарное на тему Христа и Кесаря. Но зачем тогда грузить Романова, и так ли он мог увлечь Софью?
— Да, но это только преамбула. А если бы случилась война Персии и Рима, все сложилось бы иначе, не получился бы христианский проект. Смотрите.
На карте пришли в движение армии, огонь войны охватил Средиземноморье. Фигурки, означавшие проповедников, исчезали одна за другой.
В этот трагический миг древней истории Принтама потревожил вполне современный звонок. Академик был так увлечен сюжетом, что не выключил модулятор. Однако беседа поглотила академика еще сильнее, а поскольку все его коммуникации были сейчас подключены друг к другу, это сказалось и на модуляторе.
Картина изменилась. Античность сменилась современностью. На карте проявилось множество сложных связей разных цветов. Это была база данных Принтама и всей его конторы по вопросам современной политики Восточного Средиземноморья.
Беседа шла как раз на эту тему, и касалась она не прошлого, а будущего. Стрела Халифата выдвинулась в сторону Крыма, хотя и не достигала его. Ответная стрела Союза врывается в Турцию и на Балканы. Вокруг прорастают какие-то значки и связи. Внимание Романова привлекло черное кольцо, которое на периферии карты уходило в самое сердце Союза — через Самару, Астрахань, Киев. Интересно, вдруг подумал Сергеич, а что у них в Киеве. Стоп, почему он решил, что именно у них? И у кого?
Карта довольно быстро менялась, но Сергеич заметил и свой маршрут, и параллельный маршрут Доггера, от которого тянулись какие-то связи. Интереснее всего было то, что Халифат у Принтама был красиво обозначен, как и положено, зеленым цветом, от него тянулись зеленые нити связей. Но они практически не пересекались ни с Доггером, ни с черным полукольцом, проходившим через Союз и куда-то дальше. Более того, от кольца в Халифат связи шли. Это значило, что кольцо управляет этими связями, а не наоборот.
Принтам распалялся. Шел жаркий спор. Академик мысленно указывал на разные точки пространства, и они вспыхивали на виртуальном мониторе. Собеседник отвечал, указывая на другие точки. Но Сергеич не был подключен к их речевой линии и сути спора не знал.
И вдруг, видимо спохватившись, Принтам прервал разговор и снова вернул карту в исходное древнее положение.
Сергеич решил быть бестактным:
— Вы хорошо осведомлены о кольце. Я и не знал, что вы входите в его орбиту.
Принтам повысил голос до нот возмущения:
— Что вы, коллега, как вы могли подумать?! Всей своей жизнью я доказал, что служу европейской культуре! И с этим кольцом я имею дело лишь постольку, поскольку оно служит Европе. Ваши недоразумения с ним для меня крайне прискорбны.
Сергеич выдерживал паузу, потому что не знал, что говорить. Он понятия не имел ни о каком кольце и пять минут назад еще думал, что попал в какой-то переплет с Халифатом. Высказывая Принтаму сомнения на этот счет, Романов просто блефовал. Позднее, вспоминая эту ситуацию, он, конечно, говорил себе и друзьям, что сомнения были и прежде, что он все равно еще раз проанализировал бы новые обстоятельства... Но, честно говоря, его уже заставили поверить в то, что Халифат — главная угроза. Он уже знал, что рекомендовать Новгородскому Собору. А тут все получается как-то не так, какое-то кольцо...
Принтам расценил молчание Романова по-своему. Вдруг профессор, преуспевший в расследовании покушения на самого себя, сейчас начнет на всю Европу кричать о том, что к заговору причастен его научный конкурент. «Как же я забыл отключить монитор?! Впрочем, его намеки в начале беседы... Конечно, он все знал заранее. Эти вопросы о Софье... Еще немного, и он докопается до скромного участия Академии текста в российских делах. Конечно, Романов не может не знать, что сегодня любая академия — мозговой центр нескольких правительств, да еще и разведка в придачу. Но одно дело — догадываться, а другое — предъявлять обвинение». Принтам решил слить часть правды, чтобы отмежеваться от опасных связей.
— Да, мне нужно было это Кольцо! Оно помогало нам в борьбе с Халифатом и американским гегемонизмом. Но работа выполнена, расчет произведен. Все! Сейчас они предлагали мне новое дело, но, если вы видели, разговор кончился ничем...
— А я почти ничего не видел и ничего не слышал. Но, как вы понимаете, чтобы поверить вам на слово, мне нужно знать, от чего вы сейчас отказались. Чтобы, по мере того как Они будут это делать, мы могли четко отделять их действия от ваших.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127