Платье еще никто не видел, и тем не менее вокруг него уже поднялся переполох на страницах модных женских журналов. «Китти Марлер ни за что не упустит возможности превратить свадьбу единственной дочери в сенсацию», — подумала Джейм.Андреа пересекла комнату, уселась за туалетный столик и надела жемчужное колье в три нитки и такие же сережки, а Джейм тем временем подошла к большому зеркалу, чтобы в последний раз осмотреть свое персиковое шелковое платье с кружевными оборками цвета слоновой кости. Широкополая шляпа с оранжевыми бархатными лентами придавала ей сходство с типичной южной красоткой. Наряд был совсем не в ее стиле, зато очень точно отражал вкусы публики, собравшейся на свадьбу в Саутгемптоне в разгар лета.Выглянув в окно, Джейм увидела гостей, которые подтягивались к лужайке. Парк Марлеров, и без того живописный, был увит широкими белыми лентами, повсюду виднелись цветы — в основном тоже белые. От крыльца веранды, на которой по условленному знаку должны были появиться невеста и ее сопровождающие, простиралась белоснежная ковровая дорожка, ведущая к алтарю, где должны были ждать священник и жених.По обе стороны дорожки располагались ряды кресел для свадебных гостей. Перед мысленным взором Джейм встала картина венчания ее родителей.— Что это, папа? — спросила Джейм, вынимая из ящика стола толстую книгу в белом переплете и с трудом удерживая ее в руках — ведь ей тогда было всего шесть лет.Отец мельком посмотрел на книгу, и на его лице появилось странное выражение.— Это наш свадебный альбом, принцесса, — ответил он. — Там собраны давние фотографии, их сделали еще в ту пору, когда я женился на твоей маме.— Можно мне посмотреть карточки? — нетерпеливо осведомилась Джейм.— Если хочешь, мы посмотрим их вместе.Девочка радостно кивнула.Отец посадил ее к себе на колени и раскрыл альбом, в котором оказалось множество фотографий свадьбы и праздничного приема, устроенных на открытом воздухе.Джейм казалось, что она рассматривает портреты прекрасной принцессы и ее возлюбленного принца из сказочной книжки.— Мама была очень красивая, правда? — спросила Джейм, очарованная фотографиями.— Она и сейчас красивая, — тихим мягким голосом отозвался отец.— Она гораздо красивее, когда улыбается, — заметила девочка, водя по фотографии кончиком маленького пальчика. Потом она подняла глаза на отца и нахмурилась. — Теперь мама совсем не улыбается.Отец покачал головой.— Знаю, принцесса, — сказал он, ласково гладя дочь по голове. — Наша мама болеет и поэтому не улыбается.— Мама умрет? — спросила Джейм, и на ее крохотном личике отразилось беспокойство.— Нет, милая… конечно, нет, — ответил отец, ошеломленный ее вопросом.Папа ошибался. Через две недели мама умерла.
Уже начинало смеркаться, когда Джейм выскользнула из праздничной толпы, переоделась в джинсы и свободную белую блузку и, усевшись в свой джип «Чероки», покатила обратно в Манхэттен. Проезжая на запад по лонг-айлендской магистрали, Джейм поймала себя на мысли о доме в Саунд-Бич, где она выросла. Сколько времени прошло с тех пор, когда она уехала оттуда?Шесть лет? Несмотря на все те причины, которые вынудили ее к поспешному бегству, Джейм все еще тосковала по огромному старому дому, привольно раскинувшемуся на землях поместья, и гадала, многое ли там изменилось.Элис и Джозеф все еще жили там. Джейм следовало вышвырнуть их на улицу в ту же минуту, когда она обнаружила обман, но в тот миг это представлялось ей чем-то второстепенным. Тогда главным было побыстрее улизнуть от них, и как можно дальше.«Когда-нибудь я вернусь», — пообещала себе Джейм.Когда эти люди уберутся из дома навсегда.
— Уличные банды, — вслух произнесла Джейм.— Что — банды? — Бен Роллинз, коренастый мужчина лет пятидесяти с редкими седеющими волосами и толстыми роговыми очками на переносице, оторвал взгляд от большого листа желтой писчей бумаги, исчерканной неразборчивыми заметками, которые он набрасывал во время редакционной коллегии.— Я хотела бы написать о них статью, — сказала Джейм, протягивая руку к своей кофейной кружке. Она не пила кофе, и в кружке бывали только фруктовые соки либо кока-кола без сахара. — Все как положено — снимки, комментарии полицейских, интервью с прохожими, которых они преследуют…— И кого же полиция преследует на сей раз? — спросил Майк Тэрнер, бесцеремонно вмешиваясь в разговор.— Полиция никого не преследует, — ответила Джейм. — А ты, как всегда, не слушаешь.— Слушаю, и очень внимательно, — возразил Майк. — Ты выразила пожелание взять интервью у полицейских и у людей, которых они преследуют.— Сделай одолжение, напиши репортаж о путешествии на вершину Эмпайр-стейт-билдинга, только поднимись туда не в лифте, а по стене, — сказал ему Роллинз и вновь повернулся к Джейм:— Так что ты говорила?— Это будет сенсационная статья, Бен, — с воодушевлением произнесла она. — Возможно, мне удастся побеседовать с членами группировок.— Это малость рискованно, ты не находишь? — отозвался Роллинз.Терренс Хильер, сидевший у дальнего конца длинного стола, негромко прыснул.— Похоже, вас обуяла жажда смерти, мисс Лайнд, — своим обычным насмешливым тоном заявил он. Хильеру было тридцать семь лет, но, как весьма уместно замечал Тэрнер, он выглядел на сорок семь, а вел себя зачастую на все восемьдесят семь. Это был долговязый костлявый мужчина с ранней лысиной и неизменно дурным настроением. Он не чуждался рискованных затей, но лишь при условии, что всю ответственность берет на себя кто-то другой.— Уж не собираетесь ли вы зарубить и этот материал, Терри? — осведомилась Джейм, раздосадованная его сарказмом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95