— Лизонька, мы же Стригины, твои дядя и тетя! Я — тетя Наташа. А это — дядя Семен.
— Какие Стригины? — вконец запуталась я. Парочка переглянулась.
— Все понятно, Лиза. Ты была совсем маленькой, когда мы в последний раз сюда приезжали. Я — родной брат твоей мамы. А это моя жена.
— Вы были здесь? — удивилась я, так как помнила по рассказам домашних, что единственно кто навещал нас здесь, да и то получил весьма холодный прием со стороны матушки, это ее родители. Но никак не многочисленные братья-сестры, да еще и с семейством.
— А как по-твоему мы нашли твою квартиру? — улыбнулся Семен.
Что ж, довод, как довод. Хотя и не самый убедительный. Найти квартиру ничего не стоит, если знаешь ее адрес. А это уже секрет Полишинеля. Но выгонять их под предлогом того, что я их знать не знаю, тоже вроде некрасиво.
— Что ж, проходите, чего на пороге стоять. Только почему вы не дали телеграмму, что приезжаете? Меня могло не оказаться дома, я собираюсь на отдых к своему жениху. И вообще так не делается, — тоскливо попеняла я свеженарисовавшимся родственникам, уже понимая, что с мечтой о походе в книжный магазин на сегодня придется распрощаться.
— Как?! — излишне громко на мой взгляд воскликнула Наталья. — Ты не получила нашу телеграмму?
— Нет, — пожала я плечами. — Ни телеграмм, ни писем, ничего.
— Это какое-то досадное недоразумение. Мы еще неделю назад специально ходили на телеграф, слали сообщение, что собираемся навестить тебя…
— А вы надолго? — крайне недипломатично прервала я поток излияний Натальи. — А то вполне возможно я завтра уеду. Придется вас в гостиницу селить.
— Да мы как раз на пару дней, не больше, — горячо заверил меня Семен, уже освобождающийся в прихожей от своих грязных и тяжелых ботинок.
Тоскливо вздохнув и показав Семену с Натальей, где они могут оставить свои вещи, я отправилась на кухню варить злополучный борщ и колдовать над вторым. Как ни крути, а родственников, пусть даже и незваных, надо было кормить.
Шинкуя свеклу и помидоры, я вспоминала, что же рассказывала мама о своей семье, в которой она была старшей из детей. Поскольку бабушка отличалась завидной плодовитостью, то количество младших братьев-сестричек очень скоро зашкалило за критическую отметку. Естественно, старшую сестру, на которую автоматом свалились обязанности второй мамы, это не радовало. Ни о каких безобидных развлечениях, вроде кружков «умелые руки» или танцевальных вечеров и речи идти не могло: только готовка, стирка и прочая беготня по хозяйству. Поэтому мама твердо решила, что свалит из своего южного поселка при первой же благоприятной возможности. Она упорно вгрызалась в гранит науки, рассчитав, что единственное, что ей остается — это поступить в институт в большом городе. Только так она может вырваться из бесконечного круга пеленок-распашонок и сопливых носов. Но не тут-то было. По окончании школы, только заикнувшись о своем желании получить высшее образование, мама получила грозный окрик, для весомости подкрепленный со стороны отца фингалом под глазом: сидеть и не рыпаться. Пока, мол, младшие на ноги не встанут, не смей никуда от нас бежать. Исполняй свой дочерний долг по полной программе.
И тут она познакомилась с папой, которого уж неясно каким ветром занесло отдыхать именно в ее поселок. Честное слово, не знаю: был ли этот союз просчитан ею с самого начала, или, как хотелось бы мне думать, мама и вправду влюбилась в отца, но уже через две недели она обживалась на правах хозяйки в той самой квартире, где сейчас живу я. Еще через месяц она поступила в МГУ, легко и непринужденно вытащив нужный счастливый билетик, а ближе к осени молодые сыграли свадьбу. Дед мой вроде никаких возражений по поводу подобной скорости развития событий не высказывал, поэтому впервые за всю свою недолгую жизнь мама обрела столь желанный ею покой. Она занималась тем, чем хотела, не отвлекаясь ни на чьи посторонние нужды. Они с отцом спокойно получили свои красные дипломы, работали в одном и том же НИИ, мечтая о недосягаемых научных вершинах и день за днем приближая их покорение. А через десять лет после свадьбы родилась я.
В целом мое появление на свет, наверное, можно отнести к маленькому чуду. И то, что мать не сделала аборт, тоже о многом говорит. Хотя бы о том, что она все же любила моего отца. Снова пройти через весь пеленочно-диатезный «рай»… Но мама играючи справилась со своей новой ролью. Хотя так и не решилась завести второго ребенка. Что ж, ее можно понять…
Где-то года через два или через три после моего рождения к нам нагрянули ее родители. Посмотреть на внучку, как они говорили, а на самом деле… Да кто его знает, чего они хотели на самом деле. Восстановить давно разорванные отношения? Примириться со своенравной старшей дочерью, взбрыкнувшей и ставшей жить собственной жизнью? Посмотреть, какую выгоду можно извлечь из факта наличия столичной родни?
Поскольку мама в тот момент готовилась к защите докторской диссертации, приезд родителей был для нее крайне несвоевременен. Особенно если учесть, что нагрянули они так же, как это сделали сегодня Семен с Натальей: ни письма, ни телеграммы. В итоге ничего хорошего из этого визита не получилось. Мама носилась как угорелая со своими чертежами и выкладками, отец торчал на работе, дед председательствовал на каком-то научном симпозиуме, а я на пару с Машкой лепила куличики в ближайшем детском саду. В общем, все были заняты по уши, и времени на общение с родней, свалившейся на нас, как снег на голову, просто не хватало. Родители все поняли правильно и уехали не через неделю, как планировали, а через два дня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13