– Давай, моя красавица, перепихнись с ним.Я разделась, уселась на толстяка верхом и полностью отдалась делу. Вскоре мне стало действительно приятно, так как мой клиент оказался довольно милым человеком, а его член был жестче полицейской дубинки.Несомненно, я ему очень понравилась, и Пирл не скрывала радости от такой находки, как я.Целый час она звонила всему Манхэттену:– У меня сейчас появилась очаровательная евреечка из Голландии. Она очень любит секс и умеет в постели делать все, что пожелаете.Так началась моя работа у Пирл, хоть и не принесшая мне больших доходов, но все же обогатившая меня необходимым опытом – во многом благодаря именно Пирл, очень порывистой, гордой, милой и всегда пребывавшей в хорошем настроении.У Пирл был сутенер, который никогда не показывался, но поддерживал ее в моменты денежных затруднений. Все клиенты Пирл были преимущественно из портных (разумеется, не хозяева, работники среднего звена), платившие от 25 до 50 долларов. Мне часто приходилось обслуживать их прямо в ателье, когда остальные коллеги уходили с работы.Мужчины – а их часто бывало трое или четверо за раз – сдвигали вешалки с одеждой, устраивая что-то вроде перегородок, на пол клали ворох платьев и пальто и по очереди занимались со мной любовью.С точки зрения гигиены это представляло собой известную проблему, и один из клиентов всегда приносил рулон туалетной бумаги. После таких сеансов, длившихся, как правило, два часа, у меня на спине оставались отпечатки молний, крючков, пуговиц, застежек – в зависимости от моды.Мы с Пирл договорились, что мне достается 60 процентов заработка. Таким образом, из каждого 25-долларового гонорара мне доставалось 15. Немного, конечно, но сравните с теми 150 долларами, что я зарабатывала в консульстве за неделю!В первые три недели из-за отпуска Сони я еще могла приводить своих клиентов домой, но когда моя соседка вернулась, все осложнилось. Теперь мне приходилось принимать клиентов либо у Пирл, на другом конце города, либо в жалкой комнатке одного из моих друзей-гомосексуалистов. Расплачивалась я с ним, покупая время от времени лосьон после бритья или рубашку.Естественно, такая ситуация была нетерпима. Не раз мне приходилось часа в три ночи, дрожа от холода и устав после работы, ждать такси где-нибудь на перекрестке.Транспортную проблему я частично решила по голландскому образцу – на деньги, заработанные у Пирл, купила велосипед. Крутя педали, я ездила на встречи в обед и вечером, экономя таким образом деньги и время.Когда я только осваивала новую профессию, то была настолько наивна, что совершенно ничего не скрывала – видимо, из-за того, что не видела ничего дурного в моем занятии. Мне всегда удавалось оправдаться в собственных глазах. Правда, однажды в субботу, еще до возвращения Сони из отпуска, случилась неприятность.От меня только что ушли два клиента. В ожидании третьего я занялась ремонтом велосипеда. В дверь позвонили. Я тогда была совсем неосторожна и открыла дверь, даже не взглянув в глазок. В квартиру вошел человек в голубой форме.– Я представитель закона, – объявил он.Правда, больше он смахивал на хулигана: форма помята, нос разбит, нет передних зубов.– Меня зовут Мак, малышка, – представился полисмен.Он уселся без всякого приглашения и принялся обвинять меня в занятии проституцией, сославшись на жалобу соседей.– Я – проститутка?! – возмутилась я. – Я работаю секретарем в консульстве, а сейчас, сами видите, чищу велосипед и никому не мешаю.– Налей-ка мне для начала виски! – рявкнул Мак.Я впервые встретилась с блюстителем закона и даже не представляла, как нужно себя вести в таких обстоятельствах. Потому-то я и подчинилась и налила ему.Вернувшись в салон со стаканом в руке, я увидела, как он роется повсюду, открывает шкафы, копается в бумагах – словом, сует свой нос, куда не следует.Потом он заговорил о вещах, не имевших никакого отношения к его визиту. А я с минуты на минуту ожидала клиента, поэтому попросила Мака извинить меня и вышла в другую комнату переодеться. Но он последовал за мной.Его ширинка была расстегнута, и он уже полез доставать свой член. Потом он швырнул меня на кровать, и тут я совершенно непроизвольно закричала:– Помогите! Полиция! Помогите!Хоть Мак и представился полицейским, после крика «Полиция!» все-таки сразу же оставил меня в покое и перешел к словесной атаке.– Вот что я тебе скажу, малышка. Я живу в Куинсе, у меня жена, четверо детей, ждем пятого. Так вот, вы, девицы, зарабатываете деньги без всякого труда, а я кручусь, как собака, за нищенскую плату.Хотя опыта мне и не хватало, однако я сразу сообразила, к чему он клонит.– Ты будешь платить мне немного раз в неделю, а я тебе обеспечу необходимую защиту…– Ну, уж нет, – ответила я, – никакого покровительства мне не нужно, ничего дурного я не делаю.– Послушай, куколка, я сейчас уйду, а ты хорошенько подумай над моим предложением.Внешне я оставалась спокойной, но на самом деле очень испугалась. Сразу же после ухода Мака я позвонила своему следующему клиенту, психиатру, и рассказала обо всем.– Это обман, – заявил он. – Кто-то хочет тебя напугать. Впредь будь осторожнее, а сейчас посмотри, не пропало ли что из квартиры.Я тут же пошла в комнату. Мой взгляд сразу же упал на секретер, где до прихода «полицейского» лежали 100 долларов, моя дневная выручка, и дорогой фотоаппарат. Сейчас – пусто!Не было почему-то и конверта с порнофотографиями, на которых я была запечатлена еще в Голландии и сохранила у себя просто на память.Деньги и фотоаппарат украл большой специалист! Я злилась на себя за то, что держала их в таком доступном месте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79