Нимфы, меланхолические девушки, задумавшиеся над розой без шипов, крестьянки с гонящимися за ними сатирами создавали настроение мягкой грусти, граничащей с декадансом.Почти в течение целого столетия художественные шедевры, которые так дальновидно избрал Аристид Фремонт, взирали на добродетели и глупости представителей сотни различных национальностей, рас и вероисповеданий. Фигуры, изображенные на фламандских гобеленах ручной работы, подслушивали шепот принцесс и махараджей. На черных столах рулеток остались отпечатки рук азартных игроков-шейхов, которые по святой наивности привозили с собой не только золото, но и рабынь в качестве привычного антуража. Сводчатые, с затемненными окнами полукруглые комнаты, похоже, все еще издавали негромкое эхо проклятий и молитв, что произносили здесь отчаявшиеся мужчины, которые прибывали сюда в потертых вечерних костюмах с убеждением, свойственным одним лишь азартным игрокам, что поворот колеса или брошенные кости могут навсегда изменить их судьбу.Пожалуй, больше, чем для азартных игр, казино было приспособлено для порождения иллюзий. Среди такой обстановки и роскоши нельзя было не поверить, что самой судьбой тебе суждено выиграть. Иллюзии зачаровывали дразнившей надеждой победы, что безжалостно и неумолимо притягивало туда принца и нищего, сибарита и отшельника, девственницу и куртизанку.
На третьем этаже над входом, во всю ширину здания в шестьдесят футов расположился кабинет Арманда Фремонта. Окна этого кабинета под названием «Кристалл» выходили и наружу, на широкую лестницу парадного входа, на закругленную подъездную дорогу и сад в глубине территории, а также на внутреннюю часть помещения с видом на сводчатый холл. Окна, обращенные внутрь здания, позволяли видеть только в одну сторону, что давало Арманду возможность наблюдать за гостями, оставаясь незамеченным. В этот момент он смотрел, как Джасмин, одетая в темно-красное платье, верно определенное им как производство фирмы «Диор», прошла мимо Салима, его шофера-великана, и стала подниматься по устланной ковром лестнице в его покои.В отличие от других помещений казино обстановка «Кристалла» граничила с аскетизмом. На стене висели любимые картины Арманда – старые мастера и несколько работ Ван-Гога, пол застлан огромным ковром из Шариза, который его отец, Аристид, принял от члена королевской семьи из Саудовской Аравии. В отличие от ковра письменный стол ручной работы нес на себе явные черты Скандинавии. Телефоны и аппаратура наблюдения были настоящими произведениями искусства.– К нам сейчас пожалуют гости, – произнес Арманд, показывая на телевизионный экран.Дэвид оторвался от чтения бумаг, увидел на экране Джасмин и убрал листки, которые Арманд привез из Нью-Йорка.– Итак, мы знаем кто и почему, – заключил он невыразительно.– Мы выявили заводилу, – поправил его Арманд. – Но не соучастника.– Уверен, что смогу убедить Пьера помочь нам в этом.Напряженность взгляда Дэвида подействовала на Арманда. Хотя Дэвид лишь про себя произнес слова «проклятый Пьер», Арманд ощущал, как в нем закипает гнев. Он не опасался, что Дэвид поступит опрометчиво. Он никогда не делал этого.– У нас пока недостаточно фактов, чтобы напрямую говорить об этом с Пьером. – Арманд поспешил добавить: – С учетом того, что оставил нам Александр, сможешь ли ты проследить поступки Пьера?Дэвид пожал плечами:– У Александра был контактер в английских банках, которого теперь использует Пьер. Не составит труда выяснить, кто это такой. Но если Алекс заплатил за информацию, а этот человек ушел под корягу… – Дэвид посмотрел на часы. – Банки в Лондоне откроются только через девять часов. Я тут же позвоню.Он поднялся и посмотрел на Арманда.– Знаете, нам не стоит ждать. Есть другие способы потрясти позолоченную клетку Пьера – анонимные голоса среди ночи, которые сообщат ему, что знают все его секреты, фотокопия части записей Алекса. Пьер уязвим. Он сломается или удерет. В любом случае мы получим отличную возможность выявить его напарника.Эта мысль показалась соблазнительной, и Арманд не сомневался, что Дэвид может довести Пьера до паники. Но что-то его останавливало – опасение, что соучастник значительно более скользкий, значительно более опасный, чем Пьер.– Выясни все, что можно в Лондоне, – предложил Арманд.– Разрешите, я начну копать и здесь, – настаивал на своем Дэвид. – Лично я заниматься этим не буду, все руками других. Я смогу проследить его повседневную рутину, привычки и прочее. Нам надо чертовски многое узнать о нем, прежде чем нагрянуть.– Поступай, как тебе кажется лучше. Но будь осторожен.Арманд остановил Дэвида, когда тот направился к двери.– С нами теперь Катя. Я не хочу, чтобы она хоть как-нибудь была втянута в это дело.Дэвид улыбнулся:– Никто не выйдет ни на нее, Арманд, ни на вас.
Дэвид чуть не столкнулся с Джасмин, когда спускался по следующему пролету лестницы.– Дэвид, какое удовольствие видеть вас, – проворковала Джасмин. – Какие черные замыслы вынашиваете вы теперь с Армандом?– Просто стараемся сорвать лишний доллар, – безмятежно отозвался Дэвид.– Ах, Дэвид, вы опять скромничаете. Всегда отличались этим. Мне действительно хочется почаще видеться с вами.Дэвид вытащил свою ладонь из ее пальцев.– Арманд вас ждет. Спокойно ночи, Джасмин. Дэвид прошел мимо гостей, толкавшихся в холле, и юркнул в прохладный полумрак бара «Синяя птица». Он сел на высокий стул в конце стойки, который был постоянно огорожен бархатным шнуром – зарезервирован для Арманда или его гостей. Патина, не только экзотическая смесь женщин из Ливана, Сирии и Египта, но одна из лучших барменш на Ближнем Востоке, налила ему его обычную минеральную воду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132