— А почему бы вам в таком случае не поверить моему?
— Потому что ваша биография слишком своеобразна. Потому что вы все время вмешиваетесь в дела, которые вас не касаются. Потому что вы убили, возможно, главного свидетеля из правительства и потому что один из наших лучших агентов сгорел в вашем автомобиле.
Мой взгляд дрогнул, и я вынужден был отвернуться. Деревья зеленели в солнечных лучах, и я сосредоточился на том, как трамвай с грохотом идет через парк.
— Вы когда-нибудь слышали о человеке по фамилии Эбшир? — спросил я.
— А что?
— Думаю, что эти ребята работают на некоего Эбшира.
Его взгляд блуждал по комнате, потом вернулся ко мне. Но я заметил по глазам, что он вспомнил это имя.
— Кто этот человек? — спросил я.
— Откуда мне знать?
— Строите защиту?
— Мы не можем позволить вам вмешиваться в нашу работу, — сказал он.
— Очень плохо.
— Да что вам стоит принять это пожелание, лейтенант?
— Мне тоже нравился этот парень.
— Ну тогда почтите его память своим отсутствием в федеральных делах.
Он вышел, не попрощавшись, оставив меня в одиночестве в залитой солнечным светом белой палате. Я чувствовал себя одураченным. К тому же изнутри начала подниматься какая-то дрожь, похожая на дребезжание камертона, издающего нестройный звук. На тумбочке возле кровати стояла бутылочка с листерином. Я с трудом добрел до ванной, прополоскал рот и сплюнул в раковину. Потом собрал слюну во рту и сглотнул. Снова прополоскал рот, но на этот раз сплевывать не стал. Желудок принял алкоголь, как старого доброго друга.
Через полчаса у моей койки оказались два детектива из управления внутренних дел. Те же самые, которые занимались расследованием дела об убийстве Хулио Сегуры. Оба в спортивной одежде, оба с усами, оба с аккуратными стрижками.
— Ребята, у меня от вас нервы портятся. Вы прямо как стервятники, усевшиеся на столбиках кровати. Не хотите присесть?
— Чудной ты человек, Робишо. Все время какие-нибудь шутки откалываешь, — сказал первый детектив.
Его звали Нейт Бакстер, он работал в Департаменте контрразведки, когда был в армии, а потом перешел в Департамент внутренних дел. Мне всегда казалось, что его очевидные милитаристские наклонности были прикрытием самых настоящих фашистских умонастроений. Он всегда любил задираться, и как-то ночью один задержанный полицейский засунул его головой в унитаз в кафе у Джо Бертона на Кэнел-стрит.
— Мы не требуем от тебя слишком многого, Дейв, — сказал его напарник. — Просто парочка деталей у нас осталась невыясненной.
— Например, такая: что ты делал в этой забегаловке возле аэропорта? — добавил Бакстер.
— Мне рассказали о девушке, которая хотела выдать парочку людей Сегуры.
— Ты не нашел ее?
— Нет.
— Тогда зачем нужно было терять там время, пялясь на голых баб?
— Я ждал, что она придет.
— А что ты пил?
— Газировку.
— Не знал, что от 7-Up можно обделаться, — заметил Бакстер.
— Ты же читал отчет. Если не веришь, твои проблемы.
— Нет, как раз таки твои. Так что перечитай его еще раз.
— Приклей его себе к заднице, Бакстер.
— Что ты сказал?
— Что слышал. Вон с глаз моих.
— Остынь, Дейв, — сказал его напарник. — История с тобой приключилась совершенно дикая. Тут есть о чем порасспрашивать. Тебе следовало это предвидеть.
— Она не могла не быть дикой. Поэтому все так и вышло, — сказал я.
— Мне кажется, что здесь нечего скрывать. По моему предположению, ты вылетел из машины, приземлился прямо на голову. Медики сказали, что от тебя несло, как из выгребной ямы, куда к тому же налили виски.
— Продолжаю защиту. Мне неважно, кто там что скажет, но у меня были намерения всем рассказать, что под этим полиэстровым костюмом скрывается настоящий коп, у которого есть возможность затачивать карандаши с лучшими администраторами в департаменте. Но ты создаешь большие трудности для того, чтобы я оставался твоим защитником, Бак-стер.
— Похоже, твою мать оттрахал краб.
Напарник Бакстера изменился в лице.
— Завтра я отсюда выпишусь, — сказал я. — Может, следует вызвать тебя с работы, встретиться и переговорить по душам? Как полагаешь?
— Когда будешь звонить мне, лучше закажи автобус, развозящий на собрания общества анонимных алкоголиков.
— У меня такое чувство, что разницы никакой — я могу выйти из-под контроля и сегодня, прямо здесь.
— Желаю тебе, чтоб ты так и сделал, умник. Я с удовольствием вытряхну из тебя все дерьмо.
— Вали отсюда, Бакстер, пока тебя в унитаз не спустили вместе с дерьмом из судна.
— А ты продолжай глотать эти пилюли, потому что они тебе еще понадобятся. Молоток тебе на голову не я уроню, в любом случае. На этот раз ты вылетишь из дверей собственного кабинета. Надеюсь, тебе этот полет тоже понравится, потому что он будет длиться намного дольше. — Он повернулся к напарнику: — Пойдем отсюда на свежий воздух. Этот парень с каждым разом меня все больше утомляет.
Они вышли за дверь, и в этот момент мимо них прошмыгнула молоденькая медсестра-ирландка в белом халате, которая несла мне обед на подносе.
— Господи, ну и утомительная парочка, — проговорила она.
— Возможно, это лучшее, что о них можно сказать, сестра.
— Они разыскивают тех, кто все это с вами устроил?
— Боюсь, им платят за поимку других копов.
— Не понимаю, — подняла она на меня кругленькое симпатичное личико в белой шапочке.
— Не будем об этом. Боюсь, что есть не смогу. Простите, сестра.
— Ничего страшного. С желудком станет легче ближе к вечеру.
— Знаете, чего бы мне действительно хотелось? За что бы я все отдал?
— Чего?
Слова не шли. Я блуждал взглядом по ярко освещенной комнате, потом посмотрел в окно на зеленые дубовые кроны, колышущиеся на ветру.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84