ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


— Как? У вас снова эти запонки?! Значит, болгарин здесь? Он вернулся?!
— Этот человек никогда не вернётся. Море не возвращает…
— А кто же вам вернул запонки?
Нет, это уж никак не укладывалось в голове. Дубцов тогда, когда прятал болгарина, переодел его в свой костюм, рубаху, отдал ему запонки с якорьками — подарок отца… Не мог же он потом его расстрелять и вернуть себе запонки!..
Дубцов надел пиджак и рубиновые огоньки погасли.
— Вы должны мне верить слепо, — сказал он тоном, отсекающим любые возражения. — Слепо! Не думая! Не спрашивая ничего! — Он вынул из кармана брюк браунинг, проверил обойму, загнал в ствол патрон, сдвинул предохранитель, переложил браунинг в карман пиджака. — Другого выхода у нас с вами нет. Если себя не жалеете, пожалейте Колю, ему этого подслушивания не простят.
«СВЯЗАЛСЯ ЧЕРТ С МЛАДЕНЦЕМ»
Гриша в белом халате и докторской шапочке внёс в столовую суп. Облачко пара с запахом лаврового листа вознеслось к потолку, к дырке, сквозь которую росло дерево, стоящее посреди столовой в кадке. Все дети дружно сглотнули слюнки.
— Ополоник, — скомандовал Гриша и протянул к Коле руку за половником.
Коля даже не посмотрел в Гришину сторону. Упорно пряча взгляд, он бессмысленно переставлял хлебницу: то на край стола, то на середину.
— Нашкодил? Ну, признавайся — нашкодил?
Коля рванулся, выскочил из столовой. Гриша догнал. Взглянул Коле прямо в глаза.
— Сказал? По глазам вижу, что рассказал докторше. А она ему скажет, Дубцову!
— Ну и пусть скажет! Пусть он катится отсюда колбасой!
Гриша сорвал с себя докторскую шапочку и стал её топтать:
— Что я наделал?! Что натворил?! Связался черт с младенцем!
Не снимая халата, бросился в дом к Марии.
— Вы уже передали Дубцову то, что вам Коля рассказал?
Мария кивнула — она абсолютно не умела лгать.
— Я должен был сам вас предупредить. Так нет же, гордость не позволила, не дай господь, вы подумаете, что я клепаю на вашего Вильяма Владимировича, потому что он — это «Он». Что теперь будет, вы понимаете? Вы ему сказали, он Гурову скажет, а у Гурова целая банда прячется в пансионе мадам-капитан.
— Вильям Владимирович сам просил никому не говорить.
— Просил? Ещё бы он не просил! Да если вы раззвоните, их завтра же к стенке прислонят в ЧК. Это же террористы. Их на фронтах разбили — они ушли в подполье, объявили белый террор. Вы думаете, там только продукты, на этом складе? Как бы не так — динамит и гранаты! И они потерпят, чтобы ЧК это все накрыла? Первое, что они сделают, — поубивают свидетелей! Себя не жалеете, хотя бы о Коле подумали. Да он его просто придавит, как жучка в аллейке, ваш Вильям Владимирович!
— Подите прочь!
Мария протянула руку в сторону двери. Глаза у неё были круглые и совершенно неподвижные.
Гриша пробкой выскочил в коридор, швырнул скомканный халат в открытую дверь амбулатории и, выбежав из корпуса, зашагал прямиком к арке ворот… но вовремя вспомнил, что Дубцов может его увидеть из окна мезонина, и нырнул в кусты…
Прячась за кустами, Гриша добежал до ограды санатория, перелез через неё и спрыгнул в заросли можжевельника.
Тут его кто-то поймал за ногу:
— Далеко собрался?
— Это вы, господин Гарбузенко?
— Что за привычка спрашивать, когда надо отвечать? Гражданская война кончилась, я лёг себе под заборчиком отдыхать, а ты на меня сверху падаешь. Что? Ворота забыли проделать в заборе?
— Ну… я… чтоб офицер не увидел. Подумает — бегу доносить…
— А ты разве не доносить?
— Не-а… Только в лавочку за табачком.
— А кто курит? Ты — нет. Мария Станиславовна?
— Ну, офицер же.
— И ты по секрету от него бегаешь ему же за табачком?
Гарбузенко постукал себя по животу костяшками пальцев: звук был такой, будто он стучит в дверь.
— Что у вас там?
— Гроб с музыкой, — распахнув бушлат, Гарбузенко показал маузер в деревянной кобуре. — Ну? Будем говорить… или слухать музыку?
— В город шёл, в этот… красный ревком.
— Ну я — ревком. Слухаю вас.
Гриша даже не удивился. Наоборот, только теперь всё стало на свои места. Значит, человек, с которым он плыл на «Джалите», действительно не был греком Михалокопулосом, это был болгарский коммунист Райко Христов, и запонки с якорьками, которые он перед смертью успел передать Грише, послужили паролем для Гарбузенко, который тоже не контрабандист, не налётчик, а возглавляет здешний подпольный ревком.
Гриша затарахтел, как пулемёт:
— Коля доведался, что офицеры тут прячут продукты, а докторша брякнула Дубцову. Они их убьют. И пацана и докторшу!
Гарбузенко посмотрел на Гришу так, как будто перед ним был несмышлёныш, который опрокинул банку с вареньем и прилип к табуретке.
— А для чего я тут сижу? По-твоему, я к этому забору приставлен, чтоб его подпирать? (Гриша не знал, что на это ответить.) Ну чего глазами блымаешь? Никто никого не убьёт. Стрелять в санатории запрещено строжайшим образом. Там же дети!
Гарбузенко сложил табуреточкой руки, чтобы подсадить Гришу обратно на забор. Но Гриша не спешил ею воспользоваться:
— Обратно я не пойду. Меня докторша выгнала…
— Я тебе не пойду! И что значит — выгнала? А кто будет пацанву кормить? Наши товарищи говорят — невозможно улежать в секрете, так смачно пахнет от твоей кухни.
Грише понравился такой разговор.
«Теперь или никогда», — подумал он и начал издалека:
— Господин!.. Пардон, сорвалось… товарищ Гарбузенко! Если вы правда ревком…
Гарбузенко положил руку на маузер:
— Вам предъявлен мандат.
— Ещё раз пардон! Просьба к вам, извините, конечно, за нахальство. Дело в том, что у меня там в заграницах, за неимением другой работы, талант открылся до коммерции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32

ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ    

Рубрики

Рубрики