Казалось, что их очень много. Глазков, не оборачиваясь, бросил Славину:
— Смотри, Володя! Сколько их еще осталось! — помолчал, улыбнувшись, добавил: — Видишь, как времена меняются! Раньше кричали, дескать, не брать партизан в плен, а теперь сами партизанам сдаются.
С немецкой стороны навстречу Глазкову, Славину и Левковичу двинулись три офицера. Они были без оружия, один держал в руке прутик, к верхнему концу которого был привязан белый носовой платок. Когда немного сблизились, Глазков тихо заметил:
— Да, не те немцы пошли. Не те. Смотрите, где их аккуратность, подтянутость, высокомерие?
И действительно вид грязных, с помятыми лицами офицеров был слишком далек от уже установившегося представления о холеных, надменных представителях «высшей расы».
Встретились. Немцы взяли под козырек. Один из них, с трудом подбирая слова, начал говорить на ломаном русском языке. Но Глазков перебил его, обращаясь к переводчику:
— Скажи ему, что за три года воины он так и не узнал ни русского языка, ни русского человека. Поэтому разговор лучше поведем на их языке.
Офицеры, услышав родную речь, еще больше съежились. Старший из них, выдавив на лице что-то вроде улыбки, сказал:
— Понимаем, что наше положение безнадежно. Прорвать оборону мы не смогли. А развернуться и уйти обратно нет никакого смысла. Ваша армия идет, как говорится, по нашим следам. Да и вы не дадите отступать. Поэтому я как старший собрал всех офицеров, предложил вступить с вами в переговоры о почетной сдаче в плен. Все согласились, и мы объявили о своем решении солдатам. Они, как видите, тоже не возражают.
— Что вы понимаете под словами «почетный плен»? — спросил Глазков.
— Обращение с нами как с военнопленными. Нормальные условия для существования, в том числе питание, а также возможность офицерам оставить при себе личное холодное оружие.
Глазков жестко отрезал:
— Господин офицер, вы знаете, в каких условиях партизаны сражаются за свою Родину. До подхода Красной Армии мы будем содержать вас в лесу. У вас есть походные кухни, будете готовить себе пищу, кое-что из продовольствия мы дадим. Никакого холодного оружия хранить при себе не разрешим.
Левкович перевел. Немцы молча переглянулись. Старший принял условия:
— У нас нет выбора. Мы согласны.
— Решено, — спокойно и как-то буднично, словно такое случалось каждый день, ответил Глазков. — Порядок сдачи в плен установим такой: подходить к нашим позициям будете повзводно или, по крайней мере, группами по тридцать человек. Оружие оставлять на этом месте, где мы сейчас стоим, а дальше двигаться строем. Все ясно?
Немцы согласились, и вскоре церемония сдачи в плен началась...
Прошедший бой оказался для Славина последним. На следующий день, рано утром, его вызвал к себе командир бригады. Внутри блиндажа после яркого солнечного света казалось темно, и Славин не сразу увидел в углу человека в форме майора Красной Армии. Глазков представил Славина и пояснил:
— Сергей Миронович Коротков прибыл к нам из-за линии фронта для подбора людей, которым будет поручено особое задание. Мы вызвали тебя, чтобы предложить...
Но Славин уже не слушал комбрига. Он смотрел туда, в угол, где медленно подымался высокий человек. Владимир не мог рассмотреть его лица, но фамилия, названная комбригом, заставила часто забиться сердце. «Коротков? Неужели он, Сергей Миронович?» Славин сделал несколько шагов к середине землянки, туда же шагнул и майор.
— Сергей Миронович! — только и смог сказать Владимир.
Они обнялись.
— Как ты вырос, Володя! — отстранив от себя парня, сказал Коротков и, обняв его за плечи, повел к деревянной скамье. — Садись, дружок, рассказывай, как жил, как воевал без меня?
Глазков, несколько удивленный, сказал:
— Ну, раз вы знаете друг друга, то побеседуйте, а я пойду к начальнику штаба. Назначено совещание.
Коротков поблагодарил Глазкова, пригласил Славина присесть. Майор долго расспрашивал парня о родителях, сестре, а затем приступил к делу:
— Скажи, хочешь бороться с бандитами? Для этой цели мы создаем специальные подразделения.
— С бандитами? — недоуменно переспросил Славин. — А где они — эти бандиты?
— К сожалению, будут. Поэтому нам надо до подхода Красной Армии подобрать и направить на запад Белоруссии нужных людей. После освобождения этой местности из числа недобитых полицаев, предателей и бандитов наверняка будут сколачиваться антисоветские банды. Работа предстоит трудная, опасная, но интересная. Нам нужны смелые, боевые ребята, — Коротков весело подмигнул, — вроде тебя, Владимир.
— А кто еще поедет?
Майор улыбнулся:
— Не поедет, а пойдет. Создадим из надежных людей группу, и пойдете по немецким тылам к месту назначения. Будете устраиваться, знакомиться с обстановкой. Ну так как? Соглашаешься?
Для Славина это предложение было неожиданным. Он жил в последнее время только одной мыслью: поскорее бы пришла Красная Армия, чтобы стать ее бойцом, продолжать гнать гитлеровцев до самого Берлина. А тут, на тебе, предлагают совсем другое дело.
Владимир не спешил с ответом. Он думал: «Конечно, раз считают, что я больше нужен для такого дела, следовательно, все сложнее, чем мне кажется. Им виднее, где мне быть — в армии или по лесам бандитов вылавливать. Надо соглашаться. Раз нужно, значит, так тому и быть!»
— Я согласен. Когда отправляете?
— Завтра. Сегодня закончим подбор людей, выдадим вам необходимые документы, оружие, боеприпасы, продовольствие и тронетесь...
Славин вышел из землянки и сразу же отыскал Глазкова. Тот, увидев Славина, спросил:
— Ну что, согласился?
— Согласился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155