Но если вы скажете: «Секундочку! Откуда все это взялось? Мы же не получили это вместе с десятью заповедями».
Джуди: Они одну скрижаль потеряли. (смех)
Джон: Их вообще было пятнадцать.
Джуди: Как раз эта была на потерянной.
Джон: Грегори говорит, что, если мы не научимся думать в терминах петель, учитывающих целостность циркуляции, то попадем в большие неприятности. Техногенное общество предрасположено все время находиться в первом внимании, и это может создать нам большие проблемы. И делая это замечание, он признается, что сам все еще не овладел последовательным кибернетическим мышлением. И то, что он удивлен этим экспериментом отслеживания – явное свидетельство, что он еще не полностью сформулировал понятие кибернетического мышления. Потому что, как сказал Том, это ни что иное, как символическая репрезентация нашего опыта различий между прямыми и кривыми линиями.
Точно так же и лингвист, профессионально изучающий синтаксис, использует собственные петли, чтобы узнать, вписывается ли то, что он делает, в грамматику, которая репрезентирована неврологически. Так называемая «самая чистая» из всех наук, математика, сама по себе основана на той же самой кибернетической петле. У нас есть определенные фильтры по отношению к миру, которые передают информацию через наш сенсорный аппарат во второе внимание и затем в сознание, в первое внимание. И поэтому наши символические репрезентации всегда оказываются замечательным сочетанием того, что мы можем репрезентировать с тем, чем является мир на самом деле. Но чтобы оценить, чем может стать эпистемология, нужно рассматривать обе стороны петли.
Джордж: Я все еще озадачен тем, что Бейтсон был этим озадачен. Вы говорите, что навык работы с линейными функциям поддаётся переносу, тогда как существуют классы нелинейных функций...
Джон: Нет. Я говорю, что люди и отслеживают, и учатся по-другому, когда сталкиваются с задачей, в которой нужно отслеживать линейные функции, в противоположность нелинейным. Теперь, на мета-уровне, там, где вы впервые задаете этот вопрос: «Я удивлен, что Грегори был удивлен». Грегори был удивлен, потому что думал линейно. Противоядие от подобного линейного мышления – то, что сказал Том: «Откуда, черт возьми, взялись эти символические репрезентации?» И ответ – они пришли к нам через наш сенсорный аппарат, и мы создали специальную репрезентативную систему, которая создала различие. И это различие касается отношений между миром и нашей собственной неврологией, а не только мира самого по себе. Это – заявление о взаимодействии между нашими петлями и миром. Теперь, ваш второй вопрос мне тоже интересен, хотя он и не уместен в нашем обсуждении. Понимаете?... Смотрите, в чем тут смысл. Обратите внимание, информация, чтобы стать человеческим знанием, обязательно должна быть отфильтрована сквозь человеческую неврологию и затем репрезентирована. Неврологические фильтры и смещение репрезентативных кодов гарантируют, что человеческое знание всегда будет продуктом как того, что есть в мире, так и всех искажений нашей неврологии. Даже физик, работающий здесь неподалеку в SLAC (Стэнфордский линейный акселератор), используя аппаратуру, чтобы достичь репрезентации, которая может привести к «пониманию», должен пропустить «данные» через свою собственную нервную систему. Это – смысл, в котором вся человеческая деятельность – физика, танцы, биология, бизнес, музыка, авиация и так далее – происходит в пределах мета-науки, к которой призывает Бейтсон, эпистемологии.
Женщина: Я продолжаю думать, что опыт, который имела сегодня утром на мосту – результат другого способа смотреть на мир. Я чувствовала себя так, как будто снова учусь ходить. Как будто мне было трудно держаться на ногах из-за того, как я воспринимала информацию. Было такое ощущение.., как будто я запрограммирована действовать так, как привыкла это делать, в отличие от того, что я переживала...
Джон: Отлично. Прекрасный отчет. Покажите видеозапись, как двигались ее руки...
Джорджина: Я продолжаю возвращаться к различиям между культурой и обществом. Я всегда пытаюсь связать это с моими детьми, с тем через что они проходят, и вспоминаю, через что я сама прошла в детстве, когда узнавала мир. Очень часто, когда вы начинаете чему-то учиться, есть самая первая стадия, когда вы что-то понимаете, или знаете, что знаете, и тут же кто-то просит сказать ему, что именно вы поняли. И вот, у меня действительно есть какой-то опыт. Но если я не смогу описать его, то начинаю оценивать то, что я сделала, и говорю: «По-моему, я ничему не научилась».
Джуди: Вы предположили, что ничему не научились, потому что не смогли об этом рассказать. Ваш опыт не закодирован в аудиально-дигитальную форму. Это очень важный вопрос, в какой точке процесса вы начинаете оценивать вместо того, чтобы просто осознать различие.
Джорджина: И это продолжается до сих пор. Мой муж – венгр, и его семья говорит по-венгерски. Для них это родной язык. И часто что-то происходит, и моя свекровь не понимает, что произошло. А я понимаю и начинаю смеяться, или еще как-то реагирую. И она поворачивается ко мне и спрашивает: «Что случилось?» И я говорю...
Джуди: ...«Ой... »
Джорджина: ...«Я не знаю».
Джуди: Тут вы должны сказать: «Ты же сама видела». (смех)
Джорджина: И она смотрит на меня и говорит: «Ты что, немая?» И я теряюсь, а потом собираюсь и говорю: «Ну, я думаю... »
Джон: Различие без оценки. В нашем обществе, если информация так или иначе не может быть закодирована в первом внимании – если мы не можем рассказать о ней – она часто признается недостоверной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136