Многие из них играли весьма видную роль в саддамовских репрессиях (можно вспомнить, как Наим Хаддад возглавлял особый трибунал, отдававший приказы о знаменитых казнях в 1979 году). Ходили слухи, что большинство из них брали в руки оружие и участвовали вместе с Саддамом в расстрелах.
Иракская правящая клика еще более сплотилась со своим вожаком во время ирано-иракской войны. Не забывая, что не только их хозяин, но и они тоже были объявлены Тегераном заклятыми врагами, осознавая, как безжалостно Хусейн будет наказывать за нерешительность в эти роковые дни, «ближний круг» сплотился как никогда вокруг единственного человека, который, по их мнению, мог найти выход из положения.
Никто не знал лучше Тарика Азиза о страшных последствиях возможной победы Ирана для него и его соратников, после того как он едва спасся от покушения в апреле 1980 года. Седой господин с обходительными манерами, занимающий с 1983 года пост министра иностранных дел наряду с постом заместителя премьер-министра, многими считался умеренным политиком. Однако этот образ возник больше из-за того, что он бегло и правильно говорит по-английски (у него степень бакалавра Багдадского университета по английскому языку и литературе), а не из-за содержания его заявлений. Христианин в мусульманской администрации, он во многом является созданием Саддама, старательно прислушивается к голосу своего хозяина и подчеркивает его воззрения и цели. В багдадских дипломатических кругах бытует анекдот о том, что во время позднего заседания СРК Саддам повернулся к Азизу и спросил его, который час.
— Какой вам угодно, господин президент, — последовал ответ.
В начале 1970-х годов, будучи главным редактором партийного органа «Эль-Савра», Азиз предоставил газету в распоряжение Хусейна, играя довольно бесстыдную роль в создании публичного образа последнего и оправдывая бесчеловечные действия его службы безопасности. Когда в 1969 году Запад выразил свое негодование по поводу жутких сцен, сопровождавших повешение евреев в Багдаде, Азиз яростно возразил: «Не следует думать, что сотни тысяч, которые с удовольствием приходили смотреть на тела повешенных, варвары или недоумки. Это было бы несправедливой и, кроме того, ложной оценкой. Это событие было проявлением уверенности, демонстрируемой революцией на главной площади Багдада, что невозможное в прошлом стало теперь непреложным фактом». Через десять лет, когда уничтожались коммунисты, Азиз проявил такую же безжалостность:
— Коммунистическая партия в нашей стране не нужна, — сказал он. — Если коммунисты хотят стать мучениками, мы им поможем.
Предшественник Азиза в министерстве иностранных дел, Саадун Хаммади — несколько менее одиозная фигура. Один из отцов-основателей иракской партии Баас, престарелый шиит — единственный в свите Саддама человек, обучавшийся на Западе (в 1957 году он получил степень доктора по экономике сельского хозяйства в Висконсинском университете). И все же на протяжении всей своей карьеры он никак не показал, что этот опыт внушил ему хоть какие-то демократические идеалы. С начала 70-х годов он преданно поддерживал Хусейна, помогая ему со своего влиятельного поста министра иностранных дел, на который он был назначен в 1974 году. В 1983 году он подал в отставку по состоянию здоровья, но остался заместителем премьер-министра, членом СРК и доверенным советником президента по экономическим вопросам. Именно ему — во всех этих ипостасях — было поручено деликатное задание: оказывать давление на Кувейт в год, предшествующий вторжению, чтобы тот простил свои займы Ираку во время войны и согласился субсидировать экономическое восстановление страны.
В то время как Азиз и Хаммади разговаривают от имени режима довольно-таки мягко, Таха Ясен Рамадан обычно бряцает оружием. Выпускник Багдадской военной академии, он был уволен из армии из-за своих баасистских наклонностей и стал банковским служащим. Его близкое сотрудничество с Саддамом начинается с середины 60-х гг., когда он помогает ему организовывать партийную милицию, которую возглавит несколькими годами позже. Рамадан, как и его благодетель, искусно владеет приемами антизападной и националистической демагогии и — редкость в окружении Хусейна — был наделен личной харизмой. Это качество помогло ему в определенном смысле пробиться к власти, о чем свидетельствует его пост первого заместителя премьер-министра. Учитывая все это, Саддам старается держать его на коротком поводке. Следующая история ярко иллюстрирует отношение Саддама к Рамадану. «Как раз перед концом ирано-иракской войны президент решил, что все толстые иракцы должны сесть на диету. В прессе публиковался реальный вес каждого министра и вес, которого нужно достигнуть, с призывами поторопиться. Господину Рамадану следовало потерять более 60 фунтов — и он это сделал».
Другой резкий голос в ближнем окружении Саддама — это голос министра информации и культуры Латифа Нуссейфа Ясима. Пятидесятилетний шиит из маленького города Рашидин в провинции Багдад, Ясим вступил в партию Баас в 16 лет, и при Арефе в середине 1960-х годов сидел в тюрьме. В 1974 он стал генеральным директором государственного радио и телевидения. Он использовал это положение, чтобы создать телевизионный образ своего патрона — Саддама Хусейна — и был щедро вознагражден за свои услуги. Когда Саддам стал президентом, Ясим получил важный пост министра информации. Он играл ключевую роль во время кувейтского кризиса, ретранслируя сообщения своего хозяина по всему миру. Его лицо внутри страны еще более неприятно, чем его международный имидж.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124