и убедительные мотивы для любых личных инициатив всегда найдутся самые доброкачественные и государственные выгоды и обретения вполне реальные и впечатляющие присутствуют.
Чтобы не слишком зависеть от личных неконтролируемых инициатив и концепций руководителей спецслужб при главах государств, как правило, существует некое подобие «надзорной» инстанции за этой категорией высших должностных лиц, в которой постоянно накапливаются, систематизируются и анализируются сведения о реальных поступках генералов. Вряд ли это полностью проявляет все стороны деятельности таких руководителей, но в совокупности с множеством иной информации ото всех доступных источников аппаратов спецслужб, из открытой печати, из разговоров в политических клубах элиты и т.п., позволяет главе государства и его ближайшему окружению быть вполне информированным на этот счет. Так что без присмотра в высшем эшелоне государственной власти не остается практически никто, включая и самих главных «присматривающих».
Известно, что в нацистской Германии ведущие спецслужбы были некоторым образом «закольцованы» на взаимный контроль друг за другом. Конечно, для особо амбициозных генералов и такая профилактическая мера не являлась неодолимой преградой, если припомнит судьбу некоторых ее руководителей, но побуждала действовать предельно осмотрительно и сверхосторожно, а это уже иной род активности — и по силе воздействия и по темпам.
Вместе с тем, любая система надзора за высшими должностными лицами политической власти не в состоянии снять все взаимные подозрения, все недоверие, которое всегда присутствует в среде сколь угодно близких друг другу единомышленников в верхнем этаже политического Олимпа. Отсюда — постоянное внутреннее состояние заговора каждого против каждого «коллеги», принятие решений, конкретных шагов только на основе личной достоверной информации, с многократной страховкой, вариантами отступлений, возможность трансформации в иные алгоритмы действий и т.п.
Эти обстоятельства тоже властно диктуют вполне определенную логику поведения высших должностных лиц, то есть реализуется некая неустранимая, постоянная, существующая вне всякой управленческой структуры концепция управления, непосредственно и мощно воздействующая на качество этого самого управления, не позволяющая этому параметру повыситься более КПД изношенного паровоза. Так и пребудет, ибо лучший способ обороны, самозащиты в условиях неопределенности, особенно для сравнительно слабонервных — всегда только упреждающее нападение. А любые же расчеты в околотронной свалке всегда грешат ошибками, влекущими часто совершенно неожиданные и совершенно нежелательные для многих результаты.
Так что этот вид управления силою типичных обстоятельств направлен только на снижение качества управляющего процесса во всех его сферах, включая и спецслужбы. Фактор этот неустраним, как неустранима в любых физических процессах энтропия, как неустраним процесс старения и разрушения любого живого организма.
Управление кадрами внутри самих спецслужб, от которого зависит качество самой структуры, ее эффективность реализуется на основе избранной руководством совокупности предпочтений, балансе соотношения «поощрения — наказания». Которая сама может быть имитацией управления, если в качестве поощрения публично только гладят по головке, а в качестве наказания так же публично корят, поругивают, грозят пальчиком. Либо может быть чрезвычайно жестким, как в уголовных кодлах, когда за малейший проступок больно бьют по самым чувствительным точкам, а при серьезных ошибках — уничтожают. В первом варианте общество и государство получает по преимуществу декоративные спецслужбы: почти все знают, все могут объяснить и растолковать, а результатов немного. Несмотря на серьезные траты на их содержание. Во втором — чрезвычайно продуктивную, способную реально решить практически любую поставленную задачу, систему госбезопасности, но весьма опасную даже для собственного политического руководства могут при случае немедленно устранить собственных недееспособных, декоративных политиков. Между двумя этими крайностями и располагаются все сущие практики поддержания работоспособного состояния спецслужб самыми разнообразными административно-психологическими методами управления.
Высокая внутриведомственная управляемость спецслужб, однако, вполне может уживаться и с отрицательными результатами их деятельности как для государства, так и для всего общества. Может случиться и наоборот: одна — две удачные акции, реализованные талантливыми сотрудниками и руководителями «покрывают» кучу других прорех в деятельности спецслужбы. ЦРУ, к примеру, принято бранить в самих Соединенных Штатах: есть за что. Но вот организовали его сотрудники впечатляющую кампанию по смене режима в Гватемале, в результате которой могут пойти вниз мировые цены на нефть, — польза Америке неоспоримая и впечатляющая. Удалось удачно использовать ЦРУ деньги фонда спецопераций президента США для смены политического режима в Грузии — вновь слава этой славной организации.
Конечно, множества непричастных людей знают, как правильно руководить любыми спецслужбами, равно как и целыми государствами. Слава Господи, что все эти знатоки и умельцы не имеют конституционной возможности хоть раз в жизни «порулить» и здесь.
Но либерально-демократические режимы все-таки хоть немного, на самую малость, но увеличивают число «знатоков», которым удается прорваться к заветному пульту с любимой игрой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170