«У нас генералы плачут как дети!». Что в точности соответствовало той суровой действительности. Что же касаемо высшего генералитета, то мало в мире персон из этой социальной группы, к которым бы не было обоснованных интереса и претензий служб госбезопасности. О прочих вельможах уже и не речь: плохо тому государству и обществу, где эта категория высших должностных лиц оставлена без присмотра и профилактического воздействия. Как это почти повсеместно в нынешней России, а незадолго до этого — в бывшем СССР с его неприкосновенной высшей номенклатурой. Проблема всегда здесь выглядела так: либо спецслужбы держат в узде высший политический слой общества, либо он приводит страну к упадку, разрухе, прежде всего своим неутомимым своекорыстием, борьбой тщеславий. В 6 случаях из 10 успех на стороне, как правило, спецслужб. Но, к сожалению, далеко не всегда. Прежде всего, такое происходит в ситуациях, когда главой государства по случайному неблагоприятному стечению обстоятельств, либо в результате интриг «знати» становится слабый, нерешительный, либо того хуже — нечистоплотный, недостойный человек. Либо когда к руководству спецслужбами проходят клановые люди, стремящиеся приспособить «органы» не столько к охране государственных интересов, сколько к обеспечению своей кастовой неприкосновенности от правоохранительных органов за любые свои прегрешения, преступления. В какой-то мере, удается иметь «своих» в среде руководителей спецслужб, их подразделений различным элитарным кланам практически всегда — когда-то побольше, в иные периоды — поменьше. Именно эти представители властвующих групп в сильнейшей степени снижают результаты работы спецслужб в этом социальном слое, всячески перемещая акценты в работе на иные задачи, иные социальные слои общества, менее всего подверженные нравственно-правовой эрозии. Если концентрация «сословных представителей» в руководстве достигает критически высокой величины на всех уровнях иерархии, спецслужбы утрачивают большинство функций общегосударственных, превращаясь, по сути, в корпорации, обслуживающие по преимуществу интересы слоя крупнейших собственников и прочно спаянных с ними политических кланов.
Есть одна весьма каверзная закономерность: разрушить спецслужбу и ее инфраструктуру, как и любой другой институт государства, технически легко — принять соответствующий нормативный акт, прекратить финансирование. Дальше — жди, в каких социальных нишах рванет сильнее. Как, к примеру, было сделано первым главой государства «демократической» России. А вот развитие, совершенствование спецслужб процесс долгий, многотрудный, как всякой серьезное строительство: построить плотину можно только за годы, взорвать — в считанные часы. Рост и развитие спецслужб тоже разными бывают: одно дело, когда спецслужба сама себя растит, всячески добиваясь расширения, полномочий, привилегий. Другое — когда есть «садовник», знающий какой конфигурации и с какими тактико-техническими характеристиками должна быть формируемая спецслужба. В России, где отсутствует четкая концепция государства и нет соответственно концептуального органа, корректирующего стратегию и тактику институтов государства в соответствии с заданной программой, развитие или деградация спецслужб протекают преимущественно по их собственным устремлениям, представлениям их руководителей. Преобладает, безусловно, корпоративно-клановая мотивация, не общенациональная, которая может быть в целостном, не фрагментарном виде привнесена только извне спецслужбы. Определяющими чертами деятельности же внутрикорпоративного характера всегда являются всяческое стремление к снижению рисков, ответственности, уменьшению перечня насущных задач при одновременном стремлении расширить полномочия, финансирование, служебные льготы, численность, освободиться от стесняющей опеки парламентских, прокурорских, судебных структур.
Так что и устремления и возможности спецслужб некоторым образом под воздействием меняющихся социальных условий тоже некоторым образом постоянно «дрейфует».
Так, например, в работе по прослушиванию телефонных переговоров граждан, о которой у самих этих граждан мнение однозначно таково, что прослушивают почти всех, ситуация тоже постоянно меняется под воздействием множества обстоятельств. С одной стороны — постоянно растущие «потребности» подразделений в услугах собственной «прослушки», с другой — регулярно совершенствующаяся техника прослушивания, позволяющая подсоединяться к практически неограниченному числу каналов одновременно. Но с третьей стороны — каждая запись должна быть соответствующим образом прослушана в режиме реального времени на предмет выявления нужной информации. Затем нужные записи должны быть распечатаны, размножены, разосланы разнообразным начальникам и «заказчикам» после ряда правок, купюр и т.п. Работа требует изрядного времени, большого числа соответствующе подготовленных сотрудников, оборудования, защищенных помещений и т.п. Одним словом — большущих разнообразных затрат, которые всегда жестко ограничены. И всегда будут ограничены. Потому-то желания получать растущие объемы информации всегда будут самым беспощадным образом ограничиваться жесткими рамками процесса реального «приготовления» и «потребления» уже приготовленной для этого, тщательно отфильтрованной и выстроенной для нормального восприятия информации. Даже весьма ценная полученная информация не является конечным результатом работы, она только создает и множит проблемы другим подразделениям, только выводит сотрудников оперативных служб на интересные «объекты» по их специализациям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170