Слезы подступали к горлу, грозя вырваться наружу, но все же мне удалось прийти в себя, и как можно более спокойно уйти в другой конец нашего дворика. Вовка-толстый немного был раздосадован обстоятельством, что не смог довести до слез очередную жертву, пошел дальше с важным видом, тут же забыв про меня. Весь вечер я прокачался на качелях, и все мысли мои были заняты местью, все существо мое было переполнено ненавистью, и не только к Вовке, а ко всем, кто просто наблюдал и даже посмеивался вместе с ним. Когда вечером перед сном бабушка читала сказку, я твердо решил — Вова сильно пожалеет о своем поведении.
Решение принято — но как его реализовать? Драться с ним не имело никакого смысла, да и вообще не настолько было действенно. Даже если его каким-то чудом побить, он все равно не поймет и не испытает такого же чувства обиды от такого издевательства. Дни летели, а я, сколько не придумывал самых зловещих планов, ничего правдоподобного в голову не приходило. Но видимо был дан знак сверху, и решение пришло само.
Как-то рано вечером, когда еще не всех детей отпустили на улицу, я прогуливался в одиночестве по родному дворику в поисках занятия. Мое внимание привлек блестящий цилиндрический предмет, лежавший в траве. Подойдя поближе, я обнаружил, что это самая настоящая алюминиевая банка из-под заграничной газировки. Вот так находка! В то время стать обладателем такой вещицы, пусть и без содержимого, было просто удачей. Даже ребята постарше коллекционировали их, выменивали друг у друга. У меня дома не было ни одной такой, и вдруг — ну надо же — повезло! Я просто застыл от счастья, предвкушая, как похвастаюсь таким кладом перед друзьями, как поставлю ее в своей комнате, и буду глазеть.
В этот момент откуда ни возьмись появился… конечно же Вовка-толстый, важно вышедший из подъезда с вечно полными провизией карманами. Такого поворота я никак не ожидал. Меньше всего на свете в этот момент я хотел видеть его, лучше чудовище какое-нибудь из сказочных фильмов, только не этого толстяка. Однако жизнь вносит свои коррективы, и пришлось срочно что-то предпринимать. Для начала я отошел в сторонку, чтобы он меня не видел, и стал лихорадочно обдумывать свои дальнейшие действия. Сидеть здесь весь вечер или незаметно пробраться домой? Во время раздумий мне и пришла в голову сумасшедшая идея. Вовка был страстный коллекционер этих самых банок, накопил уже целую кучу, и пойдет на что угодно ради нового экземпляра. Посмотрев на банку, и мысленно простившись с ней, я снял штаны и стал справлять малую нужду в свою находку. Когда процесс остановился, я застегнулся и вышел из укрытия.
Вальяжной походкой я пошел по двору, небрежно вертя в руке банку. Толстяк сразу заметил меня, прищурился хитро и стал приближаться, делать было нечего, и от скуки он решил опять поиздеваться надо мной. По мере приближения в его глазах явно стали происходить перемены — сначала открылись широко, затем и вовсе округлились.
— Где взял?!! — с неподдельным интересом загоготал Вова.
— А, это к нам гости приходили вчера, мне несколько банок оставили, — скороговоркой, почти без запинки, бессовестно соврал я.
— Подари, слышь, ты, малявка! — настойчиво попросил тот.
— Еще чего — подари, за просто так не отдам!
Вовка бросился было ко мне с целью забрать находку силой, но не тут-то было — я резво рванул в сторону. В чем-чем, а в беге мне не было равных во всем районе.
— Не хочешь дарить, давай меняться, — подобрел он, поняв, что не догонит меня.
— А что у тебя есть? — как ни в чем не бывало, поинтересовался я.
— Жвачка заграничная! — Толстый наивно подумал, что я купился, и протянул лакомство в руке.
— Всего-то одна?! Это мало! — с притворным сожалением пробурчал я.
— Вот вторая, у меня больше нет, правда! Ну, давай меняться…— с надеждой пролепетал Вован.
— Фиг с тобой, давай две, у меня все равно еще банка есть, — безразлично промямлив, я забрал его жвачки и протянул банку.
— Там еще газировка осталась, ты не будешь допивать?
— Пей, мне уже хватит, больше не лезет, — и я похлопал себя по животу.
Вовка-толстый, довольный собой, одним залпом заглотил содержимое.
— Что-то она какая-то соленая, невкусная, да еще и теплая! — недовольный Вова подозрительно посмотрел на меня, когда банка опустела.
Я больше не мог сдерживать своих чувств — мой рот открылся сам по себе, и я не просто засмеялся, а заржал как лошадь от удовольствия гомеричным, истерическим смехом человека, который исполнил свою заветную мечту. Вовка с недоумением смотрел на меня, я же не только не мог остановиться, смеялся еще громче и сильнее.
— Соленая, теплая!!! — заорал я еще сильнее.
И тут до толстяка дошел весь ужас ситуации. Он понюхал пустую банку, с омерзением отбросил ее в сторону, побагровел, позеленел, затем побелел. После этого его начало тошнить со страшной силой — нескончаемыми потоками наружу рвалось содержимое его желудка. Не в силах стоять, он упал на землю и стал кувыркаться. Меня это насторожило — перестав смеяться, я уставился на Вовку. Ему от этого легче не стало, уже задергало тело в конвульсиях. Дело принимало серьезный оборот — я не знал, что делать. Убежать домой от греха подальше или позвать на помощь взрослых? Ситуацию спасла Вовина мама — она почуяла неладное, выглянула на балкон, затем быстро спустилась во двор, подняла почти безжизненное тело на руки и понесла домой. Через несколько минут во двор приехала “скорая помощь”. Я же быстро ретировался домой. На недоуменный вопрос бабушки о моем скором возвращении соврал, что плохо себя чувствую и хочу спать.
Всю ночь я не мог сомкнуть глаз, мучительной болью отдавала в голове мысль о наказании за такой злой поступок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45