В воздухе стояли крики альпинистов, плач женщин, а иногда и какие-то странные завывания. Это крики самих носильщиков на жену, детей, а иногда и на участников экспедиции.
Впереди снова возвышался подъем. Здесь путь разветвляется. В долину реки Астор можно попасть через один из двух имеющихся здесь перевалов. Это перевалы Камри (4050м) и Бурзил (4200м). На Камри при таком обилии снега велика опасность лавин. Бурзил, хотя и выше Камри, но он менее крут. Принимается решение идти через Бурзил. Но до этого перевала нужно пройти длинный путь по снегу и организовывать ночевку среди необозримых снежных пространств.
Перевал оказался для огромного каравана очень трудным. Снег лежал толстым и мягким слоем уже на подходах. Солнце светит слишком ярко и снова возникало опасение, что носильщики скоро выйдут из строя из-за ослепления. Но, несмотря на трудности, носильщики идут не останавливаясь. К началу второй половины дня стало очевидным, что они заметно устали. Все чаще и чаще приходилось останавливаться на отдых. К вечеру они были настолько утомлены, что шатались от усталости. Дойдя до места остановки, многие из них падали вместе со своим грузом.
Место ночевки находилось на широком и пологом скальном выступе, незначительно поднимающемся над снежными полями. Здесь был небольшой домик и дырявый сарай. Альпинисты расположились с достаточным комфортом в домике, а все носильщики должны были разместиться в сарае. Но размеры сарая не позволяли вместиться всем носильщикам — большая часть из них должна была размещаться под открытым небом. Отсутствие теплой одежды и спальных мешков у носильщиков превратило эту ночь для них в сплошные мученья. Усевшись тесными группами, они пытались согревать друг друга теплом тела, но это мало помогало. В сарае была каменная печь, которая топилась всю ночь, и носильщики к ней пробирались по строгой очереди. За всю ночь они могли побывать у этой печи один — два раза примерно по пять минут. К утру, когда мороз еще более усилился и холод подбирался к исхудавшим телам носильщиков, не только со стороны морозного воздуха, но и от давно остывших камней, на которых они сидели или полулежали, паломничество к печке усилилось. Вокруг нее сгруппировалась целая толпа носильщиков. Подходили все новые. Кончались дрова, и люди ближе подступали к источнику тепла. Напор задних рядов усиливался. И, наконец, передних толкнули на печку — началась сумятица. Печка обрушилась, и трое из носильщиков получили ранения от падающих камней разваливающейся печки…
Чтобы не сорвать перехода через перевал, альпинисты решили двигаться не ожидая рассвета. Носильщики посинели от холода. Многие из них дрожали, как в лихорадке. Отдельные даже стояли с закрытыми глазами — они воспалены от предыдущего перехода по ослепительным снежным полям.
Но, несмотря на все это, несмотря на то что носильщики голодны и вовсе не отдохнули, их вновь заставляют взять грузы и идти дальше. Обессиленные носильщики падают под тяжелым грузом, но дарджилингцы поднимают их криками, а иногда и ударами палок. Наконец, караван длинной змеей вытягивается на снежном склоне по направлению к перевалу.
Солнце стало освещать огромную колонну только тогда, когда она уже подходила к перевалу. Носильщики давно согрелись от тяжелой работы. Яркий свет солнца принес новые мучения для них. Резкая боль от воспаления глаз усилилась. Многие закрывали глаза руками и шли спотыкаясь, некоторые ложились на снег.
А альпинисты без всякого груза, с предохранительными очками на глазах, совершенно не замечая мучений носильщиков, двигались во главе колонны.
Наконец, голова каравана достигает высшей точки перевала. Это известие пролетело по длинной колонне до самого ее конца. Люди сразу оживились. При спуске нагрузка уменьшилась, и состояние носильщиков на короткое время несколько улучшилось.
Альпинисты спускались с перевала на лыжах, которые до этого места поднимали носильщики в упакованном виде (складные лыжи). Быстрый спуск по свистящему под лыжами фирну освежает альпинистов и превращает этот спуск в легкую лыжную прогулку. А носильщикам становится все труднее и труднее. Вышедшее из-за облаков солнце палит немилосердно. Носильщики еле передвигают ноги. Теперь уже многие из них падают прямо на снег вместе со своим грузом и лежат без движения, без всякого намерения подниматься. Их поднимают с руганью, но они вновь и вновь падают. Полуослепленные солнцем, выбившиеся из сил, носильщики не получают врачебной помощи или хотя бы временного освобождения от груза. Руганью и побоями их заставляют двигаться дальше. Но некоторые из них настолько обессилели, что даже такое воздействие не заставляет их подняться. Происходят временные задержки. Но затем снова вся колонна начинает двигаться вниз по снежному склону.
На намеченном для ночевки месте не оказалось дров, и изнуренные носильщики были вынуждены идти еще около 10 километров.
Горизонт сузился. В длинном ущелье солнце через легкую туманную вуаль облаков печет еще более сильно. Многие носильщики ложатся на снег, чтобы освежиться, но это мало и ненадолго помогает.
Последние километры были особенно тяжелы. Но вот, наконец, и место, намеченное для ночевки.
Здесь еще настоящая зима, и лагерь экспедиции лишен той своеобразной прелести, которая обычно бывает присуща лагерю путешественников.
Измученные носильщики не могут сразу приступить к установке лагеря. Многие из них лежат без движения или сидят привалившись к своей ноше. Лишь отдельные из них бродят между беспорядочно сваленных грузов и лежащих людей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139