Падал снежок, заглушая стук копыт и тихие голоса. Джамуха поднял глаза к черному небу, засмеялся.Из тонких, невидимых другим паутинок он сплел крепкую сеть и кинул под ноги анде Тэмуджину – хорошо! Хотел бы он завтра увидеть лицо анды, когда тот поймет, что остался один на один с Коксу-Сабраком… Глава 7 – Разбудите хана!– Тише, Мухали, тише, – попросил Боорчу. – Тебе приказано не спать ночами для того, чтобы спали другие.– По пустякам я никого не бужу, Боорчу! – В голосе Мухали прозвучало сердитое нетерпение.Тэмуджин приподнялся на локте. В тесной походной юрте тлел аргал, по стенам ползали красные блики света. Перед дверями спали Джэлмэ и Субэдэй-багатур. Боорчу сидел на постели, зевая, почесывал босые ноги. У порога, упираясь шлемом в крышу юрты, стоял Мухали. На воротнике его халата белел снег. Заметив, что Тэмуджин проснулся, он перешагнул через спящих сыновей кузнеца.– Хан Тэмуджин, твой анда Джамуха и Ван-хан ушли.Боорчу замер с открытым в зевоте ртом, из его груди вырвалось восклицание, как у человека, на которого внезапно плеснули холодную воду.– Куда ушли Джамуха и Ван-хан? – спросил Тэмуджин.– Должно быть, в свои нутуги.– Как в свои нутуги? Ты что, набрался архи?– Ушли, хан Тэмуджин. Мы остались одни. Я сам все проверил…– Несешь какую-то глупость… – Он не верил Мухали, но руки сами собой натянули гутулы, набросили на плечи халат. – Взгреть тебя надо.Он вышел из юрты. Холод охватил согретое постелью тело. Плотнее запахнул халат, вгляделся в ту сторону, где стояли Ван-хан и Джамуха. Там мирно мерцали огни.– Мухали, ты что, ослеп, не видишь огней?– Огни-то горят, но у огней никого нет.И все равно он не верил, не мог поверить, однако холодок тревоги проник в грудь.– Коня!Вскочив в седло, помчался к огням. Конечно, подле них никого не было – ни одной живой души! Струился дымок, взлетали и гасли искры, взблескивали падающие снежинки. Что-то жутковатое было во всем этом.Услышав стук копыт, он вздрогнул. Из темноты вынырнули Субэдэй-багатур и Мухали.– Не понимаю, – сказал он, и губы задрожали от обиды. – Чтобы уйти от волчьей стаи, ей бросают паршивую овцу. Но разве я паршивая овца?– Хан Тэмуджин, времени до рассвета осталось немного. Надо уходить, сказал Мухали.– Да, надо уходить… Субэдэй-багатур, поезжай по следу, посмотри, куда они пошли. А ты, Мухали, поднимай людей.Он шагом вернулся к своему стану. Воины уже разобрали его юрту, сворачивали войлок. У огня толпились нойоны, тихо, словно опасаясь, что их услышат найманы, разговаривали.– Чего ждете? – угрюмо спросил он. – Когда проснется Коксу-Сабрак?Все – к своим воинам! Джарчи и Хулдар, вы пойдете последними, и пусть ваши глаза будут на затылке. Сборы без шума. Джэлмэ, проследи. Руби на месте всякого, кто разинет рот.Он все яснее осознавал грозную опасность, нежданно нависшую над его войском… Коксу-Сабрак, надо думать, бросится в погоню и рано или поздно настигнет. Сил у найманов достаточно, чтобы свернуть ему шею. Потом настанет черед и Ван-хана – неужели это не понятно старому глупцу? И о чем он только думал!Прискакал Субэдэй-багатур.– По их следу я доехал до речки. Они направились прямиком в кочевья кэрэитов. Мы пойдем за ними?– За ними ходить нечего, – сказал Боорчу. – Коксу-Сабрак нагонит нас, мы будем драться, а они без спеха уйдут дальше. Для того и бросили нас.В темноте строились воины, тихо, без обычных разговоров, лишь сопели кони да изредка звякали стремена.– За Ван-ханом не пойдем, – сказал Тэмуджин. – Но мы не знаем, за кем увяжется Коксу-Сабрак.К ним подъехал шаман Теб-тэнгри.– Хан Тэмуджин, я могу отправиться к найманам. Попробуем договориться с Коксу-Сабраком.– Нет, – после короткого раздумья ответил он. – Мы потеряем время. На рассвете Коксу-Сабрак поймет, в чем дело, и мы окажемся в его руках. Надо думать о другом – как уйти.– Хан Тэмуджин, я, кажется, знаю, как можно уйти, не оставив следов.– Субэдэй-багатур наклонился к нему через луку седла, заговорил тише:– По следу Ван-хана мы дойдем до речки. Но переправляться не станем, двинемся вниз по течению. Вода скроет следы.В темноте белела степь, припорошенная снегом, на ней темнела широкая полоса – след, оставленный войском Ван-хана и Джамухи. По нему Тэмуджин привел воинов на берег речки, велел остановиться, сам спустился к черной лоснящейся воде. Конь нехотя ступил в реку, под его копытами захрустели донные камешки, всплеснулись, забулькали быстрые струи. Что ж, можно попробовать уйти так.– Позовите Мухали.– Мухали! Мухали! – понеслось по рядам воинов.– Я тут, хан Тэмуджин! – Его лошадь с ходу бросилась в воду, обдав Тэмуджина холодными брызгами.– Бери десяток воинов и скрытно следи за найманами. Понял? Джэлмэ, Субэдэй-багатур, скажите всем: кто вылезет из воды, будет утоплен.Снег пошел гуще, и это радовало Тэмуджина. К утру следы, оставленные на берегу его воинами, станут неотличимы от следов войска Ван-хана.Коксу-Сабрак ни о чем не догадается. Молодец, Субэдэй-багатур, умно придумал.Всю реку, от берега до берега, заполнили воины. Живой поток катился вместе с водой. Прорываясь меж лошадиных ног, река глухо ворчала.Медленно занимался рассвет. Обозначились берега с редкими кустами тальника, клочьями желтой травы, свисающими к воде. На счастье, река была без глубоких ям и омутов, на перекатах вода едва скрывала бабки коней, но от брызг были мокрыми и люди, и лошади. По спине Тэмуджина беспрерывно стучали тяжелые капли, халат промок насквозь. По телу пробегала неудержимая дрожь, ноги тянула судорога. Рядом ехали Боорчу и Теб-тэнгри.Шаман с головой укрылся овчинным одеялом, брызги скатывались по длинной шерсти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27