Он привязывал их на длинные веревки и, словно продавец воздушных шаров, тянул за собой.
— Скорее, Альбертина! — услышала она голос Отто, который доносился словно издали. — Закрывай чемодан, пока они все не выбрались наружу! — Он попытался осторожно запихать пузырь с голубем обратно в чемодан, но тонкая пленка сна лопнула как мыльный пузырь.
Голубь громко заворковал, сделал круг по зрительному залу и исчез во тьме за сценой.
Вот точно так же в реальный мир вошел и Отто.
Отто стоял совсем рядом с чемоданом. Зияющая тьма, наплывавшая из чемодана, неудержимо притягивала его. Вся сцена светилась призрачным зеленоватым светом. Ключ с драконом посылал свои изумрудные лучи во все стороны. Безвольно, словно лунатик, Отто потянулся к чемодану. Из темноты поднялся пустой пузырь и начал обволакивать его правую ногу.
— Отто! — закричала Альбертина. — Чемодан забирает тебя назад! — Она обеими руками пыталась отлепить пузырь от тела Отто, но ей это не удавалось. Не успела она освободить от призрачной массы правую ногу, как пузырь облепил левую.
Отто зашатался и сделал шаг вперед. На лице у него блуждала отрешенная улыбка, словно он был уже далеко-далеко. Он открывал рот, но не мог произнести ни звука.
Альбертина изо всех сил оттолкнула его в сторону, захлопнула крышку чемодана, повернула в замке ключ и засунула его потом в один из бесчисленных карманов своей жилетки. Она протянула руку Отто, который лежал на полу и, ничего не понимая, мотал головой. Ему не удалось еще по-настоящему встать на ноги, когда Альбертина обхватила его руками и крепко прижала к себе.
— Это был самый последний раз, больше ты никогда в жизни близко не подойдешь к этому чудовищу! — всхлипывая, крикнула она.
— Так и будет, потому что ты сейчас меня задушишь! — ответил Отто. Альбертина разжала объятия и крепко схватила Отто за руки, так что их пальцы переплелись. — Больше никому и никогда не удастся заманить меня в ловушку, обещаю! — прошептал он. — А теперь — бегом отсюда!
На сцене едва слышно ворковал голубь, который был когда-то девочкой Сельмой. Он нашел себе домик в старом цилиндре с блестками, который пылился на столике в глубине сцены.
Новая семья
Всю дорогу до цветочного кабинета Отто и Альбертина бежали бегом сломя голову.
Отто плотно закрыл за ними дверь и бросился на листья пальмы, которые считал своим законным местом в цветочном кабинете.
— Слушай, а тебе повезло! — засмеялся он.
— Мне повезло? — спросила Альбертина, которой было вовсе не до смеха. Ее сотрясала крупная дрожь. — Ведь ты чуть было не провалился в этот идиотский чемодан. Я чуть со страху не умерла.
— Ну да, повезло тебе, говорю, что ты выпустила оттуда банду клетчатых. Представь себе, что здесь бегали бы эти, которые швыряются огненными шарами! Бах-тарарах! — Он стал изображать ту пару в черных плащах. — Тогда твоя вилла давно бы уже сгорела дотла. Вот Болленштиль обрадовался бы!
Альбертина стояла у окна. Наверное, сны сами выбирают нас, подумала она. Так сказал Пауле месье Флип.
— А ты мог разглядывать другие сны, когда вы сидели там, в этом пузыре?
— Да нет, ты что! Тогда бы я сам подробно тебе рассказал, что творится там, в этом чемодане, а ключик запрятал бы подальше, в самый укромный уголок на всей вилле.
Получается, что в этом чемодане хранятся все сны на свете, сны всех людей всех времен, подумала Альбертина. Сны Лиззи, Флипа, папины сны, ну и конечно, ее собственные. Она каждую ночь видела сны о том, что ее папа вернулся и стоит в дверях. Но бывали у нее и сны, которые внушали ей страх.
— Наверное, Отто, действительно будет лучше, если мы никогда больше не будем открывать этот чемодан! — сказала Альбертина. — Однажды мне приснились двое татар. Они кружили вокруг «Дома детского счастья» на летающих санях, в которые запряжены были тринадцать белоснежных волков, и кричали: «Альбертина Шульце! Здесь живет Альбертина Шульце? Срочная посылка для Альбертины Шульце!» Из саней падали крупные капли воды величиной с футбольный мяч. Раппельмайерша выскочила из дому и откинула меховой полог саней. Под ним лежал огромный брус льда в длину человека. «Сибирский лед высшего качества», — прогудел татарин сквозь косматую, как у морского льва, бороду. Тучи на небе поредели, и только тогда я смогла рассмотреть ледяной груз как следует: это был папа, вмерзший в сибирский лед! Раппельмайерша захохотала, и ее хохот напоминал градины, стучащие по жестяной крыше. От этого стука я и проснулась. Все это было так ужасно!
— Ты же знаешь, что это неправда, — попытался утешить ее Отто.
— Да, но мой папа пропал где-то в Сибири, — сказала Альбертина. В горле у нее внезапно пересохло, казалось, что там что-то царапает. — Никто не знает, вернется ли он, — тихо сказала она.
— Эй, что ты сочиняешь? Мы прекрасно все знаем! — Он вынул из кармана у Альбертины матрешек, расставил их по порядку на подоконнике, сел перед ними на корточки и обратился к куколкам: — Верно, девчонки? Ведь ваша сестренка Ниночка Альбертининого папу в обиду не даст. Кстати, а как вас зовут?
Альбертина подняла голову и вытерла слезы.
— Старшая — Маша, потом идет Ольга, третья — Анастасия, эта всегда считает себя лучше всех, и вот вторая с конца — Елена. Она больше всех скучает по Ниночке.
— Очень приятно, девочки! А меня зовут Отто Карвуттке! — Отто рывком выпрямился и низко поклонился.
По лицу Альбертины пробежала тень улыбки.
— Вот, уже лучше! — похвалил ее Отто. — Ну ладно, откуда появился я, мы узнали. Теперь твоя очередь!
Альбертина стала рассказывать, как она жила с папой, о многочисленных поездках, всегда в такие места, откуда хорошо видны звезды, о Люминосе, о Раппельмайерше, о Тиле и Кнобеле, которых ей, несмотря на все захватывающие приключения на вилле, очень не хватало.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71