«Думай, Джеки, думай. Сколько? Миллион? Два? Не надо жадничать. Двух миллионов вполне хватит».
* * *
— Надо было догадаться, что он не вернулся бы в Ноблз-Кроссинг, не будь ему по силам причинить нам неприятности. — Эдит машинально побарабанила по щеке наманикюренными ногтями. — Значит, теперь он богат. Мультимиллионер.
— Судя по тому, что я сумел выяснить, он один из самых влиятельных людей в Техасе, — сказал Бадди Лоулер. — Похоже, Джонни Мак — гений-махинатор.
— Как его отец и дед. — Красные губы Эдит изогнулись в неуверенной улыбке. — Кровь сказывается.
Улыбка исчезла, едва в голову Эдит пришла мысль о матери. Ее слабой, хрупкой, маленькой матери, покончившей с собой, когда дочери было десять лет. Слава Богу, она пошла не в мать. Она отцовской породы. Но к несчастью, передала слабые гены матери Мэри Марте. Да, кровь сказывается.
— Если Джонни Мак приехал помочь Лейн, значит, у него есть деньги на это, — сказал Бадди. — А если ему нужен Уилл…
— Может, он и заправила в Хьюстоне, но здесь властвую я. Я натягиваю ниточки и заставляю марионеток плясать под мою музыку.
— То есть? — Приподняв брови, Бадди вопросительно взглянул на Эдит.
— То есть раз Джонни Мак теперь богат, силы у нас почти равные. А сражаться с равным по силам противником гораздо приятнее, особенно когда выигрываешь.
— И что вы собираетесь выиграть? — спросил Бадди.
— Как думаешь, за что я сражаюсь? Безопасность своей семьи, вот что. Джонни Мак с самого рождения представляет собой угрозу для меня и моих детей.
— Вы уверены, что защита семьи — ваша единственная цель?
— На что ты намекаешь?
— Я знаю все, мисс Эдит. — Бадди откашлялся. — Вы из тех женщин, которые любят мстить. С чего вы завели интрижку с Джонни Маком, если не для мести мистеру Джону? И с чего так настаиваете, что Лейн виновна в убийстве Кента, если не ради мести ей за ложь Кенту и вам, что Уилл его сын?
— Ах, ты…— Как он смеет разговаривать с ней подобным образом. Бадди Лоулер — пешка. Верная, покорная пешка. Так почему ж он ведет себя так нагло, ставит под сомнение ее власть? — Что дает тебе право говорить мне подобные вещи? Ты забыл свое место? Забыл, с кем разговариваешь?
— Нет, мэм. Я знаю, кто вы, и не собираюсь говорить ничего непочтительного. — Бадди подобострастно опустил голову. От смущения лицо его вспыхнуло. — Но вы знаете, почему я принимаю ваши дела близко к сердцу и всегда принимал. — Чуть приподняв голову, он взглянул в глаза Эдит. — Пятнадцать лет назад я последовал указанию Кента избавиться от Джонни Мака, но вы знаете, почему я это сделал. И теперь я впутываюсь в разные дела по той же самой причине. От вас я хочу только обещания, что как бы ни обернулось все, для вас главным будет забота о Мэри Марте.
— Да, конечно, для меня это самое главное. — Эдит потрепала Бадди по плечу, как ей представлялось, ободряюще. В конце концов, она меньше всего хотела его обижать. Он нужен ей. Нужен Мэри Марте. — Но ничто не мешает мне, оберегая дочь, слегка насладиться местью.
— Да, конечно, — с легкой неохотой согласился Бадди. — Но если увижу, что вы подвергаете ее хоть какому-то риску, я вам напомню об этом.
Черт возьми! Он слишком самоуверен.
— Напоминать мне не будет необходимости. И вот что, Бадди Лоулер, если б я не знала, что все твои слова продиктованы любовью к Мэри Марте, ты очень пожалел бы, что говорил со мной таким наставительным тоном. — Сняв руку с плеча Бадди, она влепила ему пощечину. — Понятно?
Бадди с белым пятном от ладони Эдит на красном лице стиснул челюсти и грубо процедил:
— Да,мэм.
* * *
Джонни Мак остановил машину у обочины и вошел в открытые черные кованые ворота, отделяющие подъездную аллею особняка Грэхемов от Магнолия-авеню. До этого он лишь дважды ступал ногой на территорию этого поместья. Первый раз, когда трахался с Эдит Грэхем в летнем домике. Второй — когда привел домой чуть подвыпившую и очень расстроенную Мэри Марту, которую встретил бредущей по дороге неподалеку от загородного клуба. Она была, пожалуй, самой хорошенькой девушкой в Ноблз-Кроссинге — изящной, хрупкой, будто фарфоровая кукла. Ее захотел бы любой мужчина. Большинство, наверное, хотело. Но он не захотел — не смог — заниматься с ней сексом. Даже тогда он не был аморальным человеком. Даже когда она обняла его и попыталась поцеловать, он не испытывал влечения к ней. Она вызывала у него лишь жалость и озабоченность. Мэри Марта просила его заняться с ней любовью, но он отверг ее предложение как можно мягче. Тут она не выдержала и расплакалась. И сказала ему, что беременна. Он обнял ее, стал утешать и выслушал отвратительный рассказ, от которого у него все перевернулось внутри. Одной частью сознания он верил ей, другая отказывалась признать правдивость этой возмутительной истории. Все в городе знали, что единственная дочь Джона и Эдит Грэхем не в своем уме.
Подойдя к переднему крыльцу, Джонни Мак заколебался. Он столь же нежеланный здесь, как и пятнадцать лет назад. В наследственном доме своего отца.
Однако пришло время снова встретиться с мисс Эдит лицом к лицу. Доказать ей, что с ним нужно считаться. Предостеречь ее — лично, — что он снова в городе. Он вернулся на место преступления — в город, где его едва не убили, — из-за Уилла и Лейн. И останется, чтобы защитить их от несправедливости. То, что мисс Эдит не в силах выгнать его из Ноблз-Кроссинга, приносило ему глубокое удовлетворение.
Отбросив колебания, Джонни Мак позвонил в дверь. Удары сердца громко отдавались в его ушах.
Когда раздался звонок, Эдит гладила Бадди по ушибленной щеке, а Джеки Каммингс вводила в комнату безмятежную Мэри Марту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91