Джорджетт отдала Луису все сердце целиком, она любила его так, как даже не знала, что способна любить. И он ее любил, любил телом, сердцем и даже самой душой.«Но ведь у меня не было души, чтобы отдать тебе, любимый, – прошептала Джорджетт, открывая двери и выходя на балкон. – Как только ты убьешь, как только ты отберешь жизнь другого человека, ты теряешь свою душу». Глава 14 Терон завел двигатель «феррари», открыл окна, чтобы выпустить удушающее тепло, которое накопилось в салоне за день, и отрегулировал настройки кондиционера. В зеркало заднего вида он увидел, как Джоли проехала мимо него в своей «эскаладе». Она выбросила вверх руку и помахала ему на прощание. Удивительно, что дружба, зародившаяся в детстве и потом не поддерживаемая много лет, может остаться такой крепкой. Конечно, сейчас их связала вместе общая цель – исправить несправедливость, допущенную в прошлом. Но была ли то единственная причина, по которой он чувствовал связь с Джоли?«Это была просто сплетня. Вы же знаете, как люди любят посудачить. Они говорили, что мистер Сэм Десмонд и Сейди Фукуа были…» Слова Айка вертелись у Терона в голове, как старая заезженная пластинка, застрявшая на одной дорожке. Он не хотел верить, что это правда, что отцом двойни, родившейся у его бабушки, был Сэм Десмонд, а его мать была единокровной сестрой сестрам Десмонд. Хотя светлая кожа его матери и ее карие глаза – он унаследовал их цвет – не раз заставляли его задуматься. Но он думал, что если и есть в его крови примесь крови белых, то подметалась она много поколений назад.Но если это правда, почему мать ничего ему не рассказала? Почему он даже не знал об этих слухах вплоть до сегодняшнего дня?Терон достал мобильный, нашел в кармане рубашки листочек с номером телефона, записанным сегодня утром, и стал набирать номер. Эйми сказала, что звонить можно в любое время до полуночи.Девушка ответила после пятого гудка:– Алло?– Эйми, прошу прощения за поздний звонок, но…– Все в порядке, еще не полночь, я еще не легла. Терону нравился ее голос – легкий, нежный, немного тоненький, как у маленькой девочки. Но Эйми Жардьен – не девочка. Она настоящая женщина. Красивая, умная, успешная. Как раз такая, какие ему нравятся.– Думаю, сейчас уже слишком поздно, чтобы я зашел в гости, – сказал Терон.Она рассмеялась, и мелодичный звук ее смеха его возбудил.– Да, боюсь, что так.Терон нажал кнопку, закрывая окна, дал задний ход и выехал со стоянки. Потом, прижав телефон к уху плечом, положил руки на руль и поехал по Мэйн-стрит.– А как насчет завтрашнего вечера?– Что насчет завтрашнего вечера?– Может быть, пообедаем? Где-нибудь в шесть тридцать?– Обычно я начинаю обход в больнице в шесть. Но если вы перенесете свое предложение на семьтридцать, то считайте, что мы договорились.– Хорошо, значит, семь тридцать.Терон свернул с Мэйн-стрит на Оук-авеню и заметил свет фар автомобиля, который ехал за ним. Через несколько минут после того, как Терон свернул, этот автомобиль сделал такой же поворот.– Есть какие-нибудь пожелания по части обеда? Какую кухню предпочитаете? Итальянскую? Китайскую? Домашнюю?– Оставляю это на ваше усмотрение, – сказала Эйми. – Я не привередлива в еде и боюсь, что моя неразборчивость сказывается на размере моих бедер.– На мой взгляд, ваши бедра смотрятся отлично! – Терон услышал в трубке вздох и улыбнулся. – Если уж на то пошло, на мой взгляд, у вас все смотрится прекрасно! Просто отлично.– Ай-ай, мистер Картер, я и не подозревала, что вы такой льстец. Но поскольку вы адвокат, можно было догадаться, что вы воспользуетесь своим преимуществом.– Я обнаружил, что слова можно использовать по-разному: чтобы причинить боль, чтобы исцелить, чтобы соблазнить… Эйми?– Что?Терон свернул с Оук-авеню на Пайнвуд-стрит, на улицу, где он снял дуплекс. Он инстинктивно посмотрел в зеркало заднего вида. Света фар не видно. Терон испытал облегчение.«С какой стати ты вообще волновался? Ты же не думаешь, что за тобой следят?»– Вот вы живете в Саммервиле всю жизнь, и я подумал… – Терон замолчал, решая, стоит ли поднимать тему старых сплетен. – Ладно, не важно.– Что? О чем вы подумали?Терон заехал на подъездную дорогу сбоку от дома.– Сегодня я услышал сплетню… очень старую сплетню. О моей бабушке.– О-о?– Айк Дентон как-то упомянул, что… Вы когда-нибудь что-нибудь слышали о том, что моя мама была дочерью мистера Сэма Десмонда?В трубке повисло молчание.– Эйми?Терон расстегнул ремень безопасности, открыл дверцу и вышел из машины. Потом закрыл дверцу и запер машину.– Вы хотите сказать, что не знаете, правда это или нет? – наконец ответила Эйми. – Если это правда, разве ваша мать бы вам не сказала?– Вы не ответили на мой вопрос.При свете уличных фонарей Терон стал искать на связке ключей ключ от входной двери.– Нет, Терон, я никогда таких сплетен не слышала. Но теперь, когда я об этом подумала, я вспоминаю, что мама говорила некоторые вещи, которые мне тогда показались довольно странными.– Что именно?Терон пошел по тротуару к входной двери.– Вскоре после убийств в Белль– Роуз я подслушала разговор родителей, помню, мама сказала, что будь это кто-то другой, она бы ни за что не поверила, но Лизетт Десмонд как раз из таких женщин, которые могут взять в любовники и брата. Я еще тогда удивилась, что мама имеет в виду, ведь у сестер Десмонд не было братьев.– Бог мой!– Не стоит спешить с выводами, – сказала Эйми. – Спросите свою мать, она скажет вам правду.Терон стал вставлять ключ в замок на входной двери, в это время послышался гул мотора подъезжающего автомобиля. Он оглянулся и увидел, что к тротуару подъезжает темный седан и останавливается напротив дома.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96