Что прослышишь или узнаешь, как про меня слухи пускают, сразу приходи, сразу, не стесняйся. А я тем временем подумаю, посоветуюсь, посмотрю, как ты усвоил то, о чем тебе было говорено, — буркнул Котов и, не взглянув на протянутую Волконицким руку, нажал кнопку селектора: «Федоровского сюда, срочно».
В кабинете было душно и пахло пылью. Обогнув стол, Котов настежь распахнул форточку и с удовольствием вдохнул резкий, прохладный воздух.
— Видишь, весна на двор просится, а не теплеет, — сказал он вошедшему Федоровскому.
— Прошел марток, одевай пять порток, — тут же нашелся тот.
— Каких порток? — не расслышав, переспросил Котов.
— Пословица такая, Виктор Михайлович, в том смысле, что март прошел, а одеваться надо теплее.
— Вроде анкета в порядке, проверенная, а я никак не пойму: кто ты по роду-племени — русский или, черт знает, кто. Если русский, то не искажай выверенную веками линию народной мудрости. Это, что сейчас сказал, все переврал! Во-первых, не прошел, а пришел. Во-вторых, не пять, а семь! Правильно надо цитировать, не ошибаться. Разницу хорошо усвоил? — Котов дождался утвердительного кивка и приказал: — Тогда повтори!
— Пришел марток — одевай семь порток! — громко отчеканил Федоровский.
— То-то, а то искажать вздумал. Сегодня — народную пословицу, а завтра? Ну, ладно, давай к делу. Встреча с депутатским активом подготовлена?
— Люди собираются: ветераны, пенсионеры, как всегда, первыми. В целом уже половина на месте. Через двадцать восемь минут начнем, как намечено.
— Продуктовые наборы готовы?
— Сейчас ваши персональные поздравления дораскладывают. После окончания в фойе раздадим.
— Почему не сразу? Людей перед началом надо воодушевлять, а не после.
— Не хочется, чтобы в зал входили с пакетами. Начнут рассматривать, перебирать, а там и стеклянные банки. Вдруг у кого-нибудь разобьется? Отвлекутся, не до дела будет, и эффект отрицательный, — объяснил Федоровский.
«Вот и пригодились Цветков с Горловым для общего дела. Небось, не обеднеют, других бы тоже тряхнуть как следует, чтобы знали, откуда ноги растут», — подумал Котов и спросил:
— Как у нас в этом квартале с динамикой роста кооперативного движения?
— Точная статистика дойдет где-то через неделю, но по предварительным данным имеется увеличение на восемь с половиной процентов. Несмотря на принятые меры по ограничению, растут, как грибы, я хотел сказать, как поганки, — удивленный неожиданным вопросом, ответил Федоровский и не, дождавшись реакции начальника, неуверенно продолжил: — В разрезе специализации картина лучше. Торгово-закупочные сокращены на шесть процентов, по производственным, включая сферу бытовых и прочих услуг, имеется повышение — точно не помню — около пятнадцати процентов.
— Не в процентах дело, — Котов как всегда сделал ударение на первом слоге, — а в том, как кооператоры помогают району: сколько детсадов отремонтировали, как райкому помогают с наборами для ветеранов и актива, как о трудящихся, о рабочем классе заботятся. Скажи, чтобы справочку подготовили в данном плане. На первой же сессии Совета поставим вопрос жестко: кто только о себе думает, как карман набить, с теми — все отобрать и без проволочек! Как Ленин при НЭП'е, чтобы знали толстопузые, по чьей земле ходят, чей хлеб едят и кто им прибавочную, так сказать, стоимость создает. А нормальных кооператоров, которые делятся, которые понимают, что делиться надо — те пусть работают, пусть жиреют — нам больше достанется, когда эту нечисть прихлопнем.
— Я с юристами райисполкома проект решения завизирую, чтобы все по закону, — Федоровский сделал пометку в маленьком блокноте, который всегда носил в кармане.
— Думаю, минут за десять выйти, с активом пообщаться запросто, без чинов. Ленин так поступал, и даже Сталин Иосиф Виссарионович в молодости на съездах выходил в партийную массу. Сам смотрел, что происходит в среде, как товарищ, как первый среди равных. Это уж потом, после такая мода пошла, чтобы от делегатов отгораживаться. Не наш это стиль партийной работы, искаженный. Ты как считаешь?
— Хорошо бы, Виктор Михайлович, прямо сейчас выйти. Народу много, вам бы со всеми поздороваться, так сказать, в индивидуальном порядке, — согласился Федоровский, но Котову показалось, что тот усмехнулся.
— Волконицкий приходил, на жизнь жаловался, тепленькое местечко себе подыскивает. В Обкоме, говорит, совсем плохо стало, — не подав вида, что недоволен, сказал Котов.
— Работать надо хорошо, тогда и плохо не будет, — со значительным видом заметил Федоровский.
— Говоришь верно, но мыслишь мелко. Место освобождается, важнейшее на современном этапе место! Если с умом взяться, то в короткое время можно вырасти до завотделом. А заведующий идеологическим отделом Обкома КПСС — не фунт изюма. Собрались там сейчас мудрецы хреновы, доценты с кандидатами. Только языками треплют, разгонять пора, но некому. Улавливаешь развитие комбинации? Понимаешь, о чем говорю?
— Не совсем, Виктор Михайлович, — помолчав, ответил Федоровский и его осторожность понравилась Котову.
— Сейчас ты завотделом райкома, а права я тебе дал — на уровне второго секретаря, и то — не всякого. Но вижу, что тянешь! Можно сказать, вытягиваешь. Значит, есть перспектива и есть потенциал. Должен я задуматься, как тебя для общей пользы наверх продвигать, или не должен? Если я правильно понимаю смысл партийной работы, то не просто должен, но обязан. Не перед тобой — перед партией обязан!
Федоровский слушал молча, подобравшись, и следа не осталось от его всегдашней усмешки.
«Так и надо работать с кадрами, обрисовать перспективу, вовремя нацелить, тогда люди горы свернут», — подумал Котов и продолжил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168