ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Что-то промелькнуло в его глазах. Раздражение?
Он спросил:
– Нам нужно поговорить?
– Ну не то чтобы поговорить, – сказала я. – Я просто хочу узнать, что происходит.
– Мы прекрасно проводим время, смотрим телевизор.
– Но на самом деле мы никогда не смотрим телевизор…
Он проигнорировал эту реплику. Я попыталась перевести стрелки.
– Разве ты не хочешь, чтобы я разделась, исполнила танец обнаженная или что-то вроде этого?
– Ода.
Он понял шутку. Но не улыбнулся.
– Ну же, скажи, в чем дело. Тогда я начну танцевать. О чем ты думаешь?
– Я думаю… – он помолчал и пробормотал: – что все хорошо. – И он откинулся на постель.
Я заверила его, что все действительно хорошо. Просто я…
– Просто ты что? – Он уставился в потолок. Он даже не посмотрел на меня.
– Я просто хотела поговорить с тобой о… – Тут я поняла, что не знаю, о чем хотела поговорить с ним.
Теперь он смотрел на меня. У него было лицо терпеливого, честное слово, даже слишком терпеливого человека. Но его глаза – глаза, которые всегда искрились безудержным весельем, – казалось, были закрыты. Он казался настороженным. Изгиб его губ ровным счетом ничего не выражал. Ничто в его лице не могло мне помочь разгадать его мысли.
– Слушай, если ты не хочешь разговаривать…
– А о чем, собственно, мы разговариваем? Казалось, он действительно разозлился. Это было несправедливо.
– Может, мне просто уйти? – произнесла я.
Совершенно опустошенная, я встала и начала искать свои туфли. «Можно обойтись и без них, – твердил мне внутренний голос. – Можно взять и уйти прямо сейчас. Посмотрим, как он почувствует себя в таком случае».
– Ты уходишь, – сказал Макс.
Это не был вопрос. Это было утверждение.
– Похоже на то. – Я старалась говорить так же бесстрастно, как он, но в моем голосе слышалось волнение. Я надела одну туфлю, потом вторую. Краем глаза я увидела, что он опять уставился в потолок. Я начала осматриваться в поисках ключей, и на долю секунды меня охватила паника, потому что они никак не попадались мне на глаза. Он переставил всю мебель в этой долбаной комнате, а это означало, что я не могла положить ключи на трюмо, как всегда. Он продолжал хранить молчание и никак не среагировал, когда я споткнулась о край коврика и задела локтем одну из тарелок его ударной установки. В конце концов я обнаружила ключи на письменном столе, который раньше стоял у окна, а теперь находился у двери, где до этого располагалось трюмо. Какая-то необъяснимая причина вынудила меня произнести это вслух.
– Трюмо теперь стоит на другом месте, – сообщила я.
Ответа не последовало.
– Это так, на случай, если тебя удивило мое поведение, – добавила я.
Теперь я готова была уйти. Я стояла посреди комнаты, потирая локоть, и чувствовала себя полной дурой. Макс даже не соизволил сесть в кровати.
– Бен, – сказал он в потолок, – если ты выйдешь из этой комнаты, я не побегу за тобой.
Я не знала, что он хотел этим сказать. Что бегать за мной ниже его достоинства? Или, может, что я вела себя как буйнопомешанная и бежать за мной не имеет ни малейшего смысла? Кто же захочет гоняться в ночи за сумасшедшей женщиной, которая несется по улице, растопырив локти в разные стороны, и бормочет что-то о перестановке мебели?
Я поинтересовалась:
– Ты хочешь, чтобы я осталась?
– Я не просил, чтобы ты ушла. – Он потер глаза. – Слушай. Я устал. У меня был длинный тяжелый день. Я хочу посмотреть фильм. С тобой. А потом я хочу поспать. – В конце концов он добавил: – С тобой. Но если ты выйдешь из этой комнаты, я… не… побегу… за… тобой.
Тут до меня дошло, что этим заявлением он бросает мне вызов. Это игра с огнем. Не очень мило со стороны Макса. Но одно из положений моей жизненной философии гласит: никогда не играй с огнем, если не уверена, что победишь в этой игре. К тому же в мои планы на вечер это не входило. Я вспомнила слова Нины о том, что я хотела узнать, любит ли меня Макс. Я бросила взгляд на музыкальный центр: кассетная дека пустовала. Я подумала: «Может, он даже не слушал мою запись».
Я присела на постель. В комнате царила тишина. Его соседи по дому, Фред и Барни, как обычно, зависали на какой-то вечеринке. Слава Богу. Я бы умерла на месте, если бы они услышали, как мы ругаемся. Хотя мне так и не довелось с ними познакомиться.
Потом Макс спросил:
– Досмотрим до конца?
Я согласилась.
Он снова включил телевизор, я легла рядом с ним и устроилась так, чтобы не загораживать экран. Я посмотрела на него.
– Прости, – сказала я. – Не знаю, что на меня нашло. Может, я сегодня слишком устала?
– Все в порядке, – ответил он. – Просто смотри.
Он заснул прежде, чем наступил тот момент, когда парень выясняет, что Гвинет Пэлтроу-девушка. Я досмотрела фильм сама, хотя уже видела его, а потом всю ночь крутилась и вертелась с боку на бок. Макс спал, повернувшись ко мне спиной, раньше он так не делал. Первое, что я сделала, когда открыла глаза, – это посмотрела на прикроватную тумбочку, надеясь найти рядом с будильником сюрприз от Макса. Но там не было ни конфеты, ни сока.
7…
Мне никогда не приходило в голову, что замешательство может стать причиной безвременной кончины. Но, лежа на диване с сигнальным выпуском последнего номера «Филли» в руках, я действительно задумалась: может ли девушка подавиться насмерть собственным языком? «И если я не подавлюсь насмерть своим собственным языком, – размышляла я, – тогда я заколю Кики острой отверткой». А может, я прикончу нас обеих паяльной лампой. Тогда у мамули – нового обозревателя «Филли» – появится материал для следующего номера. «Материал о человеке, которого она знает не понаслышке», черт побери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53