Фелисия догадывалась, что за этим скрывались и какие-то более серьезные причины. Гарри Лайл женился на Мод по расчету, не питая к ней никаких чувств, только из-за ее денег, и расплачивался за этот поступок в постели, тогда как его брат женился на красавице без гроша за душой, чьи чувства не вызывали сомнения. Дядя Гарри никогда не скрывал, что завидует брату. Мать Фелисии питала к нему неприязнь и даже намекала, что Гарри однажды пытался соблазнить ее.– Получила пару писем, – ответила Фелисия. – Ты же знаешь, что он не любит писать.– По-прежнему охотится на львов?– Нет, теперь он их охраняет. Стреляет по браконьерам.– Я был удивлен, что он вновь не надел военную форму.– Мне кажется, что он уже стар для этого, как ты думаешь?– Он никогда не будет достаточно стар, чтобы не свалять дурака.Было еще одно соперничество, которое развело в разные стороны ее отца и дядю Гарри, вспомнила она. Дядя Гарри провел первую мировую войну в роли адъютанта одного генерала, тогда как ее отец получил, как он говорил, «старый добрый «Военный крест» в окопах Соммы и был ранен в ногу.– Отец делает то, что хочет, – сдержанно ответила она.– Да, конечно. Он всегда это делал. А как Порция?Фелисия ощутила острое чувство вины. Она отправилась навестить Порцию, как только вернулась в Англию, и встретилась с замкнутым, обидчивым ребенком. В этом не было ничего удивительного: Чарльз не позволил Порции поехать в Калифорнию к Фелисии, а она не могла настаивать; потом началась война, и поездка стала невозможна. Фелисия старалась поддерживать отношения с дочерью: регулярно писала письма и посылала подарки, но девочка не видела мать три года. Вне всякого сомнения, она знала о Фелисии лишь то, что рассказывал ей отец, поэтому трудно было рассчитывать, что она встретит мать с распростертыми объятиями. Фактически, она устроила такую сцену, что няня, неприязненно глядя на Фелисию, вынуждена была увести девочку в детскую.– Порция в полном порядке, – ответила Фелисия.Черные глаза злобно сверкнули.– Так ли? Она, должно быть, очень скучает по матери, бедная крошка.Фелисия не клюнула на приманку.– Сейчас она живет с матерью Чарльза, пока Чарльз в армии. Она вполне счастлива со своей няней и пони.– Пони? В этом паршивом Суссексе? Там же негде кататься верхом. Она должна приехать в Лэнглит. Я покажу ей настоящую верховую езду. Возьму ее на охоту.– Я думаю, ей лучше жить там, где она живет, – твердо заявила Фелисия.Шум внезапно усилился, еще больше людей набилось в комнату, потом послышались возгласы и аплодисменты, которые наверняка означали, что пришел Робби.– Твой парень идет, – сказал дядя Гарри. – Я, пожалуй, пойду, если не возражаешь. – Его неприязнь к Робби была ей хорошо известна – и Робби никогда не делал секрета из того факта, что он, в свою очередь, не выносит лорда Лайла. Она прекрасно понимала чувства дяди Гарри – он относился к тем людям, которые остаются собственниками, даже давно расставшись с человеком, но антипатию Робби было трудно понять; может быть, он просто интуитивно чувствовал, что ее связывает с дядей нечто большее, чем обычные родственные отношения. Нет, как обычно сказала она себе, невозможно, чтобы Робби узнал правду. На людях дядя Гарри всегда держался с ней с безупречной сдержанной вежливостью, а она не старалась скрывать свою неприязнь к нему. Это не могло вызвать у Робби подозрений – он сам не разговаривал почти со всеми членами своей семьи, для которых «его беспорядочный образ жизни» был источником злобы и зависти.Гарри взял ее руку и поцеловал – жест старомодной любезности, вполне допустимый для родственника, но он заставил Фелисию поежиться. Гарри задержал ее руку в своей дольше, чем следовало, несмотря на попытку Фелисии высвободиться.– Прошло так много времени, – шепотом сказал он. – Хотелось бы поболтать. За ленчем завтра? В память о старых временах?– Нет, завтра я не могу. И у меня нет ни малейшего желания болтать о старых временах.– Тогда мы поговорим о Порции, идет? – сказал он холодным, суровым тоном. – Нам есть о чем поговорить. Встретимся тогда послезавтра, в «Айви»? Без сомнения, ты предпочитаешь посетить свой любимый ресторан, а не мой.Она кивнула. Упоминание о Порции не оставляло ей выбора, и он отлично это знал.– Если ты сможешь заказать там столик, – сказала она.Гарри рассмеялся.– О дорогая моя, не позволяй голливудской звездной болезни вскружить тебе голову. Ты сейчас в Англии. Пэр стоит выше актрисы даже в «Айви».Он резко повернулся и ушел. Даже в тесной гримерной люди расступились перед ним, чтобы дать дорогу, как они сделали бы это перед быком, который сорвался с привязи. Гарри обладал непоколебимой уверенностью аристократа, что ему всегда уступят дорогу, что с его желаниями будут считаться.Фелисия увидела, как он поклонился Робби, только что вошедшему в комнату – высокомерным поклоном с легким оттенком презрения, – и исчез, заставив ее пожалеть о данном ему обещании встретиться за ленчем.– Робби, дорогой! – позвала она. – Иди поцелуй меня! – Но по мере того, как он пробирался к ней, пожимал чьи-то руки, выслушивал поздравления и мужественно терпел объятия Ноэля, Гая и их друзей (но только ли он терпел их? – поймала она себя на мысли), Фелисия уже видела по выражению его лица, что визит Гарри Лайла расстроил его. Она должна будет все уладить сегодня вечером, какой бы усталой себя не чувствовала. Ну, теперь она уже научилась это делать…Внезапно ее охватило ощущение усталости и подавленности. Трех лет отсутствия оказалось недостаточно, чтобы вычеркнуть прошлое из памяти.Теперь уже ничто не сможет это сделать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154