Поэтому Марти чувствовал еще большее раздражение оттого, что вынужден был покинуть свой уютный номер и тащиться по мрачной, серой английской провинции только ради разговора с Рэнди Бруксом.Дождь хлестал по стеклу армейского «паккарда», оставлял огромные лужи на проселочных дорогах и делал невыносимой даже мысль о том, чтобы выйти из теплой машины.Куик закурил сигару, и кабина сразу наполнилась дымом.– Где мы находимся, черт возьми? – прорычал он.– Почти приехали, сэр.– Брось ты это дурацкое «сэр», когда мы одни, Сильвия. Я не виноват, что идет дождь. Это твоя паршивая страна, а не моя.– Была моей страной. Посмотри на это! – Бесконечные вереницы американских армейских грузовиков заполняли дорогу, медленно двигаясь в противоположном направлении. Солдаты махали руками, выкрикивали приветствия, непристойные шутки, свистели при виде Сильвии за рулем проносящейся мимо них машины.– Они же дети, Сильвия. Они не останутся здесь дольше, чем вы сами того захотите. На хрена им это гнилое болото!– Спасибо, полковник. Я буду помнить этот перл вашей мудрости. Еще одно меткое бродвейское замечание. Мне надо их записывать, чтобы не забыть.Куик уставился ей в затылок. Чтобы форменная фуражка хорошо сидела, она уложила волосы в тугой пучок.Почему он всегда выбирает женщин, которые презирают и унижают его? Но он знал ответ – ему было гораздо интереснее учить самых дерзких, что они не могут безнаказанно показывать свой характер перед ним, Марти Куиком, чем брать уступчивых девок. Он давно усвоил, что нет никакого удовольствия причинять боль женщине, которая сама хочет, чтобы ей сделали больно, или не противится боли.– Не умничай со мной, – бросил он. – Я могу отослать тебя назад к твоим соотечественникам, если ты их так чертовски любишь. Будешь возить английских офицеров, питаться по карточкам, носить эти толстые простые чулки, которые натирают кожу… На хрена тебе другие, если вместо номера в «Клариджез» ты снова будешь жить в казарме с двадцатью другими девушками. Я думаю, ты будешь счастлива оказаться вместе со своими.– Ты ублюдок!– Вот и молодец. Мне кажется, мы уже добрались. Боже, какое унылое место!– А мы, как ни странно, гордимся Эссексом. Среди туристов эти болота фактически считаются достопримечательностью.– Избавь меня от описания этих мест, Сильвия. Наши парни хотят поскорее убраться отсюда, так что они будут просто счастливы занять места на десантных баржах.– Неужели Рэнди Брукс отправится с ними? Мне кажется, он не в состоянии отличить один конец винтовки от другого.– Ты что рехнулась? Рэнди – звезда. На черта ему садиться на какой-то десантный корабль. Неужели ты думаешь, что Айк Прозвище Дуайта Эйзехауэра (1890–1969). В годы второй мировой войны он был верховным главнокомандующим экспедиционными войсками союзников в Западной Европе.

позволит, чтобы звезду экрана убили?– Тогда что он здесь делает?– Живет в казарме вместе с солдатами. Доказывает этим парням, что он один из них.– Не выглядит ли это несколько цинично?– Это не цинично, это мудро. Позволь мне кое-что тебе объяснить. Рэнди не захотел быть офицером, жить в «Клариджезе», иметь шофера. Он отказался от всего этого, чтобы стать простым солдатом. Этот парень – святой. – Он помолчал. – Или дурак, это как посмотреть.Куик не добавил, что решение Брукса служить рядовым создало массу трудностей и неудобств для всех. В армии не хотели иметь в своих рядах тридцатипятилетнего комика. Офицеры отказывались отдавать ему приказы; его сослуживцы-солдаты относились к нему так, будто он был более важной персоной, чем генерал, а поскольку в его обязанности входило только развлекать войска, он не был обязан появляться на плацу, есть в солдатской столовой и заботиться о своем боевом оружии. У Рэнди Брукса была отдельная комната, сержант, который составлял график его поездок и всюду сопровождал его и несколько сотен молодых людей для компании.Впереди перед машиной возле красно-бело-синего полосатого шлагбаума, перегораживающего дорогу, появились два военных полицейских в белых шлемах и накидках. Сильвия поправила фуражку и затормозила.– Полковник Куик с визитом к полковнику Фрухтеру, – опустив окно, отрывисто сказала она.В этом англичан не переплюнешь, подумал Куик, – у них просто природный дар отдавать приказы и распоряжаться людьми, наследие жесткой классовой системы и империи, которой надо было управлять. Интересно, что с ними будет, когда они поймут, что потеряли свою империю и им некем управлять, кроме самих себя.Оба полицейских встали по стойке «смирно», козырнули и подняли шлагбаум. Сильвия могла бы заставить прыгать даже немецкого генерала, стоило ей посмотреть на него.Она повела машину дальше сквозь непрекращающийся дождь, мимо рядов убогих ниссеновских бараков. Ниссеновский барак – сборно-разборный, с полукруглой крышей из рифленого железа; спроектирован полковником Ниссеном; впервые был использован во время 1-й мировой войны.

Вокруг не было ни деревца, ни одного строения, которое имело бы более капитальный вид. Весь огромный жуткий военный лагерь выглядел так, будто его в собранном виде сбросили в болотистую местность Эссекса на парашюте, как бы осуществляя какой-то проект по расчистке городских трущоб. Как только начнется высадка десанта – если она когда-нибудь начнется! – бараки опустеют, и это место превратится в город-призрак. Вот поэтому-то мы и выиграем войну, сказал себе Куик. Немцы лучше подготовлены, лучше вооружены, но мы можем себе позволить построить неизвестно где целый чертов город, а потом бросить его, как старую киношную декорацию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154