Скажи, дорогой, что случилось с Фазилем? Мы волнуемся. Никто не верит, что это сделал Рони.
— Мы — это кто? Не бери на себя Аарон больше, чем можешь унести.
— Да что ты, дорогой. Я всего лишь спрашиваю. Авторитеты переживают. Через Фазиля шёл товар. Через Рони шёл товар. Через Харифов тоже шёл товар. Через кого он теперь будет идти? Фазиль умер, земля ему пухом, Рони Абуджарбиль арестован, и, похоже, надолго, Ицик Хариф тоже арестован… Скажи, Натанчик, что происходит?
— Почему ты у меня спрашиваешь, Аарон? Я знаю не больше тебя.
— Ай-ай-ай, Натанчик, неправду говоришь, обижаешь старика. Ты сильно развернулся, подмял под себя половину Израиля, как бы не споткнуться… Многие недовольны.
— Вызывай на сходку, там и разберёмся. А пугать меня не надо. Я не из пугливых.
— Не лезь в бутылку, Натанчик. Никто тебя не пугает. Просто странно все. До твоего появления мы работали спокойно, полиция нас не трогала. А сейчас? Разборка за разборкой. Копы на ушах стоят. В Хайфе позакрывали все публичные дома. Кто вернёт мне мои деньги? Обыски через день.
— Аарон, ты на Севере авторитет, тебе и карты в руки. Разберись, кто воду мутит. А на меня лишнюю головную боль не вешай. Я здесь ни при чем. Я вообще криминалом не занимаюсь. У меня чистый бизнес.
— Чистый, говоришь? Ты знаешь, что Лернера арестовали? У него тоже был чистый бизнес. Но, видишь, перешёл дорогу израильским банкам, его и сковырнули. Как бы и с тобой такого не случилось.
— Аарон, не ты ли руку приложил к его аресту? С тебя станется!
— Нет, дорогой, наши пути не пересекались. У меня своё дело, у него своё. А вот ты нас тревожишь. За тебя, конечно, поручился Дядя Борух, но он теперь далеко. С него не спросишь. Ты лезешь во власть, никто не против, все «за», но ты должен защищать наши интересы, а ты что делаешь?! Ходят слухи, что это ты Фазиля завалил, и Рони подставил. Я ведь могу ту шалаву — журналисточку, которая свидетельницей пошла, на правеж вытащить. Ей матку наизнанку вывернут, она все расскажет.
— Конечно! Она даже вспомнит, как звали жену Моисея.
— Смотри, Натан, нарвёшься! Поумерь пыл.
— Хорошо, Аарон, я учту твоё мнение, — он отключился. — Козлы! Нашли, кому угрожать. Пидоры!
— Что будем делать, Натан? — спросил Игаль. — Мне на работу пора.
— Я вот что думаю: вашему Леве-Арье нужно время, чтобы во всем разобраться. Значит, несколько дней у нас есть. За это время нужно поймать его на «публичке» и вызвать туда полицию. Пусть его арестуют на месте преступления, когда он будет метелить очередную девочку. Это твоя работа, Игаль. Проследи за ним, и тут же сообщи мне. А мы пока возьмём в оборот Филопонтову. Что за фамилия дурацкая! Понты какие-то! Игаль, все ясно?
— Ясно, Натан, вот только… — смутился Игаль.
— Ну? Что ещё? Говори!
— Нельзя ли без меня? Все-таки друг…
— А когда жену его трахал, забыл, что он твой друг?
— Там совсем другое…
— То же самое. Я тебе плачу, так что будь добр, отрабатывай.
Игаль вышел, согнув плечи, словно его придавило огромной тяжестью
— Ты с ним не слишком круто? — спросил Чёрный. — Как бы не сломался.
— Ничего, переживёт. Не люблю ссучившихся ментов. Их даже уважать не за что, — ответил Натан. — Хочешь съездить к Филопонтовой?
— Нет, — отрезал Чёрный. — Пошли к ней Рубина с охранниками. Это произведёт большее впечатление.
— А ведь ты прав, — ухмыльнулся Натан. — Слушай, Чёрный, хочешь Илану тебе подарю?
— Да пошёл ты к черту! Тоже мне подарок…
— Зря, Жека, зря. Подмахивает она — будь здоров! Тебе такое и не снилось!
— Мне много чего снилось! Ты же не хочешь, чтоб Ирка меня бросила?
— Что ты в ней нашёл? До сих пор удивляюсь, — прикуривая сигарету, сказал Натан.
— Все очень просто. Я. Её. Люблю, — ответил Чёрный. — Ладно, я пойду. Если понадоблюсь, звони.
— Слушай, мы с тобой давно в шахматы не играли. Не желаешь?
— Можно. Когда с делами управимся. Только не забудь, что ты рыбак, а не цыплёнок номер восемь.
— Замётано!
Натан остался в одиночестве. Сейчас, когда его никто не видел, он мог расслабиться, и врезать кулаком по столу. Суки! За горло решили взять! Не выйдет! Тоже мне, авторитеты сраные! Сами ничего не могут, Лернера, падлы, продали, на откуп отдали, собаки! Совсем нюх потеряли! Их бы в Россию, там бы из них быстро людей сделали. Ничего, он с ними разберётся. После сходняка. Приедут известные люди, хрен что они против скажут. Будут, как миленькие, плясать под его дудку!
— Алевтина, вызови ко мне Рубина, — сказал он в телефонную трубку.
— Рубин на выезде, — отозвалась секретарша. — Вас дожидается Евреин.
— Что ему надо?
— Сказал, что по личному делу.
— Ладно, пусть заходит. Что-нибудь ещё?
— Да. Пришла платёжка. Какая-то несуразная сумма. На девяносто тысяч долларов.
— Оплатить. Это за телеэфир. И срочно найди мне Рубина. Пулей сюда!
Вошёл Евреин. Был он смущён, испуган, левый глаз подёргивался. Сел на краешек стула, руки сложил на коленях.
— Ты чего, Саня, как не родной? Случилось что?
— Случилось, Натан.
— Давай, не тяни. У меня времени нет.
— Лидку снова на допрос вызывают. Ты обещал, что все будет в порядке…
— Я и не отказываюсь от своих слов.
— Тогда объясни, что происходит?
— Саня, я знаю тебя не первый день, ты мне всегда нравился. Но ты отлично знаешь, как поступают с предателями…
— Но при чем здесь моя жена?!
— При том, что она ссучившаяся! Разве этого мало?
— Ты можешь доказать?
— Ты от кого отчёта требуешь?! Сучонок! Ты куда пришёл? Ты что, на базаре?!
Натан вспылил мгновенно. Раньше с ним такого не случалось. Он умел держать себя в руках. Совсем нервы ни к черту стали. Он и сам почувствовал, что перегнул палку, но остановиться не мог.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99